Покинув зал с кричаще раскрашенными птицами южных стран, мы вышли к донельзя великолепному вольеру. Этот вольер, ограждённый стальным поручнем, служил домом для величественных птиц с изогнутыми клювами, острыми когтями и мощными крыльями.
— З-зацени, Комачи! Орлы! Соколы! Ястребы! Боже, хочу себе такого.
Как здорово… Я едва не остановился и не полез через ограду незаметно для себя. Если у меня и есть какой-то из симптомов чунибьё, так это моя неспособность противостоять такому потрясающему зрелищу. Наверно, так же смотрели бы американский солдат или полный чуни.
Но Комачи, неспособная оценить это великолепие, лишь фыркнула в ответ.
— А? Они совсем не милые. Это попахивает чуни.
— Боже, что ты несёшь? Разве не мило, как они поворачивают голову, видишь? — Я развернулся, намереваясь убеждать её и дальше, но Комачи уже пошла дальше, оставив меня. Как жестоко.
— Нет в этом ничего милого. — Вместо жестокосердной сестры мне ответила Юкиносита. И добавила к моему удивлению. — Но я думаю, что они величественные и прекрасные.
Похоже, она не врёт. Юкиносита стояла рядом со мной, вцепившись в поручень, её взгляд не отрывался от пернатых хищников.
— Ого! Ты понимаешь их великолепие! В глубине души ты чуни!
— …Этого я не понимаю.
Увы, эта дама не понимает…
Вот чёрт. Ещё немного, и я начну разговаривать как Заимокуза.
Проклятый чунибьё
Эта неизлечимая болезнь
в твоём сердце
Хайку, автор Хачиман. Кстати «чунибьё» — это слово, которое означает, что приближается пора стихов. Чунибьё — это весна юности.
Мы покинули птиц и вышли в зал с мелкими животными. Здесь располагались зверьки вроде хомяков, кроликов и хорьков.
Для Комачи этот зал воистину оказался залом любимцев. Она охала, ахала и отказывалась сдвинуться с места хоть на сантиметр. Юкиносита же после недолгой попытки погладить зверьков отвернулась от них. Кажется, ощущение оказалось совсем не тем, что она искала. И она была даже более раздражённой, чем я ожидал…
Кстати, стоило мне подойти к этим зверькам, они тут же сматывались. Чёрт. Только не говорите мне, что меня даже эта мелюзга ненавидит.
— Комачи, пошли уже…
— Ой, какие милые! Я почти в экстазе! А, да. Братик, ты можешь идти. А я ещё тут побуду.
— Вот как… — Причина, по которой она думает, что они милые, совсем не милая. С этой девчонкой всё в порядке?
Но раз уж Комачи дала добро, я решил идти дальше. Если я правильно помню, сейчас будет зал собак, а за ним, кажется, кошки.
— Ладно, Юкиносита. Зал через один — это кошки. Извини, но не могла бы ты побыть с Комачи вместо меня?
— Я не против, но думаю, она достаточно взрослая, чтобы самой о себе позаботиться. Или у тебя синдром гиперопёки?
— Не-а. Просто надо следить, чтобы она не издевалась над животными.
— Я не издеваюсь, — вмешалась Комачи. — Юкино-сан, ты понимаешь, что можешь пойти и посмотреть на кошек, да?
— А, в-вот как? Н-ну, раз уж мы зашли так далеко… — Юкиносита поспешно поднялась. Это до чего же она хочет на этих чёртовых кошек посмотреть? — Ну, тогда позволь откланяться.
И, полностью игнорируя моё присутствие, бодро двинулась в неизведанные воды.
Но как только в поле её зрения вплыла надпись «Собаки», бодрость сразу улетучилась.
— Что-то случилось? — Поинтересовался я.
— Нет, ничего…
Юкиносита притормозила, развернулась и зашла мне за спину, предоставляя мне всю инициативу. Чёрт, она сзади! Я в заднице! Подумал было я, но никакой угрозы от неё не исходило.
…А, ну да, собаки. Хех, она и правда их не любит.
— Уверен, ты уже в курсе, но пойми, это просто щенки.
Поскольку это не только выставка, но и продажа, самые популярные питомцы — кошки и собаки — представлены здесь котятами и щенками. Грустно, конечно, но бизнес есть бизнес.
Не знаю, дошли мои слова до неё или нет, но Юкиносита отвела взгляд.
— Щенки даже ху… Я-я говорю это, только чтобы внести ясность, но я отнюдь не боюсь собак, понимаешь? Это… это просто не самая сильная моя сторона, так сказать.
— Знаешь, по сути это одно и то же.
— Это в пределах ошибки.
В самом деле? Ну, раз уж она так говорит…
— Хикигая… ты собачник?
— Я нейтрал. Я решил не вступать ни в какие партии или фракции.
Настоящие воины не входят в команду. Одиночки всегда будут противостоять всему миру. «Я против всех», как в фильме Стивена Сигала. Я думаю как Сигал, значит, по сути я и есть он.
Но в выражении лица Юкиноситы не было и проблеска одобрения.
— Я так понимаю, это значит, что тебя никто не приглашает?
— В точку. Ладно, пошли.
Она была совершенно права, так что спорить я не стал. Словесная дуэль с Юкиноситой принесла бы только лишние раны и страдания, и я решил минимизировать ущерб.