— Ук! — Хатано издал удивлённый возглас, словно персонаж из «The Romance of the Three Kingdoms» Мицутэру Ёкоямы.60
— Ук! — Так же отреагировал и его партнёр. Его ошарашенное выражение напоминало «Kinnikuman».61
Тройка пик. Обычно тройка слабейшая карта, не способная ничего побить. Но по специальным правилам это единственное средство противостоять джокеру. Более того, по диктуемым Революцией условиям тройка становится сильнейшей картой.
В Дайфуко, игре, слепленной с современного общества, эта карта – блестящая и мимолётная надежда.
— Держи, Юкинон. — Юигахама радостно протянула последнюю карту ошеломлённой Юкиносите.
Юкиносита застенчиво приняла он неё и карту, и улыбку.
Богиня победы улыбнулась как королева. В этом слабеющем свете заката кое-кто добился маленькой виктории.
Момент триумфа промелькнул слишком быстро. И на фоне его привкуса (который и привкусом-то не назовёшь) я сказал клубу игроков.
— Любишь ты что-то или ненавидишь, никогда не знаешь, что может случиться… жизнь – это азартная игра.
Сбудется твоя мечта или нет – дело случая. Выиграешь ты или проиграешь – тоже дело случая. Источник: «Tottemo! Luckyman».62 Не было для победы никаких предпосылок. Почему так случилось? Вот потому-то, ну, сбудется мечта Заимокузы или нет, тоже дело случая.
Я слегка вздохнул. — Рано ещё ставить крест на своей мечте. — И улыбнулся Заимокузе и клубу помощников.
— Хикигая. — Ответила Юкиносита. — Всё хорошо и замечательно. Но не мог бы ты быть любезен наконец одеться?
Мы покинули клуб игроков. В открытый коридор задувал лёгкий ветерок. Мои плечи совершенно закостенели. От долгого напряжения, конечно же.
Я взялся рукой за плечо и с приятным хрустом покрутил шеей. Юигахама рядом потянулась, довольно вздохнув. Юкиносита подавила зевок.
— Э-э, прошу прощения.
— Давайте, смейтесь над нами.
Хатано и Сагами неуверенно и покорно склонили головы. Это извинение показывало, что чувства их идут от самого сердца.
Поэтому когда они услышали мечтания Заимокузы, конечно же, они не могли не высказаться на этот счёт. Может, это касается только их, но они всерьёз выслушали то, что он сказал. Иначе они не набросились бы на него.
Хотя ко мне это отношения не имеет. Я всей душой считаю, что Заимокуза – круглый дурак, и потому в грош его не ставлю.
— О? — Заимокуза на секунду смутился, а потом разразился неловким смехом. — Наконец-то вы поняли! Подождите только несколько лет! Я, Ёшитеру Заимокуза, подарю миру самую замечательную на свете игру!
Его непомерное самомнение, конечно, достаёт, но ребята из клуба игроков лишь засмеялись.
— Ага, мы будем ждать твою игру, Сэр Мастер Меча.
— Ну права будут принадлежать компании, так что это будет не совсем твоя игра, Сэр Мастер Меча.
Хохот Заимокузы вдруг увял.
— Э-э, чего? Что ты имеешь в виду?
Хатано с Сагами переглянулись. И деликатно объяснили некоторые неприятные детали.
— Всё, что ты пишешь для компании, становится собственностью компании.
— И все права ты должен передать компании.
— Ты подписываешь контракт, но я думаю, многие писатели работают как свободные художники.
— Когда ты продаёшь свою работу, ты не можешь получить больше начальной суммы, кто бы её ни покупал.
— В-вы что, в самом деле? — Заимокуза с шумом уронил свою сумку. — Т-тогда, думаю, я с этим завяжу… Да, я бросаю.
Этот тип… развернулся на сто восемьдесят и опять всё по-новой… Т-так и хочется ему врезать…
Я отчаянно удерживал свою руку, рвущуюся к его физиономии. Члены клуба игроков неопределённо улыбались. В этой слабой улыбке удивление смешивалось с отвращением.
— Хмф, если мне даже с супер-хита достанется лишь малая доля, в этом нет никакого смысла. Писатели ранобе лучше всех! Если я выбираю курс по прихоти, я могу оказаться на рифах. Надо поскорее начать работу над сюжетом…
Заимокуза подобрал свою сумку.
Воздел руки к небу и длинными шагами двинулся прочь.
— Прощай, Хачиман!
Не утруждаясь ответом вслух, я просто махнул ему рукой, чтобы проваливал поскорее. Он махнул в ответ, неисправимый оптимист.
…Закончилось одно из самых бесполезных дел клуба помощников с самого дня его основания.
— Ну и странные же ребята, — слегка вздохнул Хатано.
— Я знаю. — Ответил я. — Хотел бы я больше никогда его не видеть.
— Э-э, да вы все странные, мне кажется, — прохладно сказал Сагами.
— Слушай, ты, — ответил я. — Ты видишь перед собой самого здравомыслящего здесь парня, понял?
60
Англопереводчик предполагает, что это очень характерная реакция персонажей этой древней манги.