Класс 9-2
Хикигая Хачиман
Прогрессивное налогообложение — это зло.
Кто много зарабатывает, тот много и теряет через налоги без равноценного возмещения. Чем больше зарабатываешь, тем больше у тебя отбирают, и в ответ ты не получаешь вообще ничего.
Иным словами, работать — значит проиграть.
Если прогрессивный налог придуман с целью выравнять уровень счастья, не могу не назвать это глупостью. Такого понятия, как равное счастье, вообще не существует. Попытка оценить счастье в деньгах по сути своей мелка и непостижима. Имеет смысл обсудить систему прогрессивного налога на популярность, когда уровень налога определяется количеством друзей и любовников.
Прочитав начало, Комачи смяла листок в маленький бумажный комок. И коротко вздохнула.
— Буду писать отчёт о книге… — Застенчиво пробормотала она.
— П-понимаю… Мне жаль.
— Это мне должно быть жаль…
Вентилятор продолжал жужжать, поворачиваясь.
Застрекотали цикады, словно вспомнив о собственном существовании.
— Н-ну, тогда вот что, — наконец сказал я. — Я помогу тебе с научным проектом. Договорились?
— Ладно, но ничего особенного я не жду, — ответила Комачи, возвращаясь к своим запискам.
Нет никакого смысла в домашних заданиях, если не делаешь их сам. И я помогаю Комачи не потому лишь, что она милая. Иначе и вопрос бы не стоял, помочь ей или нет и с отчётом по книге.
Комачи вздохнула.
— Ты должен заставить меня со всем этим разобраться. А ещё вступительные экзамены… У меня не хватит времени даже на пробные экзамены сразу после каникул!
— Это потому что у тебя всё накапливается.
— Ага, разве не хорошо я всё заштабелевала?
— Штабелевать непрочитанные книги — это прямо как Тетрис получается, хех…
Будь это Тетрис, ей бы уже выскочила надпись «GAME OVER».
Комачи — она такая. Даже перед вступительными экзаменами в старшую школу.
— Ты всерьёз говоришь, что хочешь сдавать экзамены в мою старшую школу? Просто спрашиваю.
Это и без слов должно быть ясно, но моя сестра — дура. Изумительная и впечатляющая дура.
— Серьёзно, богом клянусь. Иначе я не стала бы списывать твоё сочинение, братик. — На полном серьёзе ответила Комачи. Не то, чтобы меня это особо волновало, но это не то положение, когда просишь помощи.
Впрочем, если она сама решила, куда собирается, это замечательно. Проблема в её оценках.
— Слушай, ты слишком губу раскатала, — заметил я. — По оценкам твоё место в конце сотни.
— Ага, но я хочу ходить в ту же школу, что и ты, братик.
У меня отвисла челюсть. На краткий миг моя сестрёнка, обычно относящаяся ко мне без всякого уважения, неосторожно показала проблеск своей горячей любви. В уголках глаз зажгло, одинокая капля готова была пасть с небес.
— Если я пойду в ту же школу, что и ты, и скажу, что я твоя сестра, в сравнении с тобой я буду выглядеть невероятной милашкой! В средней школе на твоём фоне меня воспринимали просто превосходно! Как ангела! Я настоящий ангел!
Вряд ли можно найти более скверное обоснование своему желанию.
— …А, понятно.
О каком ангеле она говорит? Это был поистине дьявольский удар, богом клянусь. Комачи — натуральный демон.
— Ладно. Если постараешься, может, и получится.
— Угу. Постараюсь изо всех сил.
Комачи снова зачирикала своим механическим карандашом по бумаге.
Почему она сразу взялась писать отчёт, оставалось загадкой. Хоть бы прочитала эту чёртову книгу сначала. Или она из тех? Тех, кто самодовольно заявляет «Такая фигня, что я даже опенинга не дождался» или «Это дерьмо я на половине серии бросил», какое бы новое аниме ни началось?
Я повернулся к книжным полкам и поискал «Кокоро». Если я правильно помню, обложку рисовал известный мангака, почему, собственно, я и купил. Чтобы книга хорошо расходилась, нужна лишь новая обложка, и честно говоря, процентов девяносто обложек, за которые цепляется мой взгляд — это ранобе. Хотя Сосэки писал не ранобе.
Мои пальцы скользнули по корешкам. А взгляд упал на книгу под названием «Наука — это магия (стань душой компании)». Очень древнее издание, вышедшее ещё в дни юности моего папаши, прозябающего на должности служащего невысокого ранга.
Нельзя ограничить жизнь до такой степени, чтобы можно было сказать, что каждый человек в иерархической структуре общества — свободная душа. Я уверен, что мой папаша тщательно готовился на случай, если на новогодней вечеринке его кто-нибудь попросит «Хикигая, расскажи что-нибудь интересное» или «Фокус покажи, покажи фокус». Мне о таком беспокоиться незачем. Во-первых, меня никто никуда не пригласит. А если даже и пригласят, я буду сидеть и молчать, так что второй раз точно не позовут. Новогодняя вечеринка должна быть? Не надо об этом так просто забывать. И обо мне тоже не надо забывать, пожалуйста. (Пожалуйста?!)
Как бы то ни было, книжку эту я пока оставил в покое, прикидывая, не сгодится ли она для проекта Комачи. И вытащил «Кокоро», стоявшую полкой ниже.
— Вот, сначала прочитай, а потом уже пиши.
Я протянул книгу Комачи.
Та застонала, неохотно взяла её и принялась читать. Убедившись, что всё идёт как надо, я снова развернулся к «Наука — это магия». Попробовал полистать, но там попадались лишь фокусы вроде «Проткните сигарету зубочисткой, и с неё не будет падать пепел, когда прикурите» или «Суньте бумажку в стакан со спиртом и подожгите — будет гореть спирт, но не бумага». Если подумать, даже если и запомнишь всё это, вряд ли подвернётся случай такой фокус продемонстрировать.
Но странные научные советы непостижимым образом завораживали, и я и сам не заметил, как зачитался по-настоящему — как оно бывает, когда убираешься в комнате.
Едва сообразив это, я услышал тихое ритмичное похрапывание. Глянул на Комачи — её голова свесилась на грудь. Да, непросто быть учеником, которому предстоят важные экзамены.
Я убавил скорость вентилятора и осторожно накинул покрывало с дивана на её плечи.
Постарайся изо всех сил, Комачи.
Июль уже подходил к концу. За окном дружным хором стрекотали цикады.
Не стоит ли мне на какое-то время заняться работой по дому, чтобы разгрузить Комачи? С этой мыслью я отправился по магазинам. Заодно можно и посмотреть что-нибудь подходящее для её научной работы. Ньютона, например, или ещё что научное — в самый раз будет.
Над асфальтом поднимался дрожащий горячий воздух. Единственными звуками в этот полуденный час были стрекотание цикад да шум проносящихся мимо машин. Прохожих встречалось очень немного. Видать, живущие в нашем районе и не думали казать нос на улицу в такое жаркое время.
Чёрт, стоило пойти, когда солнце немного опустится. Но я так давно не выходил из дома, что это даже не пришло мне в голову.
Моя цель на этих летних каникулах — ни шагу за порог дома. Ведь если подумать, летние каникулы существуют в первую очередь именно из-за жары. И этот фактор нельзя игнорировать. Доказательство очевидно — на Хоккайдо, где и зимой холодно, и летом не жарко, летние каникулы совсем короткие, а зимние, наоборот, длинные. Следовательно, длина каникул определяется именно погодными условиями.
Это означает, что цель летних каникул — защитить учеников от жары. И если следовать ей, выходить из дома не следует. Болтаться где-то значит лезть в запретную зону, понимаете?
Как прилежный ученик, неукоснительно следующий правилам и обычаям, я прилежно убивал время, замкнувшись в доме. И не надо называть это затворничеством. Впрочем, называйте как хотите. К злословию я ещё в средней школе привык.