— Нет выбора, хех…
Верно, нет выбора.
Никто просто не может противостоять потоку. Потому, даже если у кого и были опасения, они всё равно ничего не могли сделать.
Ты не можешь противостоять общему мнению. Бывают моменты, когда у тебя нет иного выбора, кроме как поступить вопреки своим истинным чувствам.
Все так говорят, все так поступают, и если ты поведёшь себя иначе, ты уже не сможешь оставаться одним из всех.
Но не существует такого человека – «все». «Все» не разговаривают, «все» не бьют тебя. Они не сердятся и не смеются. «Все» – это иллюзия, созданная волшебством группового мышления. Это призрак, рождающийся сам по себе. Призрачный дух, призванный скрывать маленькое индивидуальное зло. Который за счёт чудовищной трансформации способен сожрать кого угодно, не входящего в их круг друзей, и даже проклясть своих собственных друзей. И бывшие друзья тоже становятся помехой.
Вот почему я это презираю.
Я презираю мир, обозначенный словом «все».
Я презираю мир, построенный на спинах козлов отпущения.
Я презираю пустые идеи, построенные исключительно на лжи, отвергающие даже доброту и справедливость, превращающие их в оппортунизм, постоянно тебя раздражающие.
Ты не можешь изменить прошлое и не можешь изменить мир. Ты не можешь изменить то, что уже произошло, ты не можешь изменить «всех». Но, как я уже говорил, ты не обязан становиться рабом системы.
Ты можешь отбросить прошлое, сокрушить под ногой мир и позволить всему пойти насмарку.
— Десять, девять… — Продолжал обратный отсчёт Хаяма.
Руми крепко зажмурилась. Она сжимала в руках висящий у неё на шее фотоаппарат, словно свой защитный амулет. Наверно, в душе она будто молилась.
— Восемь, семь…
Младшеклассницы зло зарычали, всхлипывая. Тёмный лес поглотил их ненависть, уплотняя тьму.
Почти пора. У девчонок было более чем достаточно времени, чтобы осознать и себя, и намерения тех, кто рядом с тобой. Остаётся лишь выйти из тени и весело сказать «Мы вас разыграли!» Я предвижу, что меня ждут обвинения и ругань, но с этим я справлюсь. Эта мысль промелькнула у меня в голове, и я начал подниматься.
— Подожди.
Кто-то потянул меня за рубашку, воротник перехватил горло.
— Что? — Просипел я.
И обернулся. Юигахама не отрываясь смотрела на Руми. Сообразив, что к чему, я тоже присел.
— Пять, четыре, три…
— Прошу прощения…
Руми подняла руку, останавливая Хаяму. Обратный отсчёт прервался. Хаяма посмотрел на неё, одними глазами спрашивая, в чём дело.
В этот момент всё и случилось.
Полыхнула яркая вспышка. Щёлк, щёлк, щёлк – послышались щелчки затвора. Поток света хлынул в ночную тьму, окрашивая всё вокруг ослепительной белизной, насколько видел глаз.
— Бежать можете? Сюда! Быстрее!
Сквозь мерцание в глазах я услышал голос Руми, а затем топот пронёсшихся мимо меня шагов. Я понял, что произошло, но несколько погодя.
— Это сейчас… вспышка была, да? — Я потёр глаза, постепенно снова привыкающие к темноте.
Надо полагать, Руми воспользовалась висящим у неё на шее фотоаппаратом. Неожиданное срабатывание его вспышки подействовало не хуже шоковой гранаты.
Хаяма, Тобе и Миура тоже были вынуждены замереть на месте.
— Эта девочка всех спасла? — Тихо прошептала Юкиносита… словно сама не веря в то, что сказала.
— Может, они в самом деле настоящие друзья? — С некоторой радостью в голосе спросила меня Юигахама.
— Нельзя дружить с тем, кто тебя презирает.
— И верно… — Юигахама разочарованно опустила глаза.
И всё же, несмотря ни на что, тут надо кое-что сказать.
— Но если она решила им помочь, даже зная, что друзья из них липовые, значит, у неё это по-настоящему, уверен.
Юкиносита кивнула, соглашаясь.
— …И я так думаю.
— Хотя точно сказать не могу.
— Какого чёрта? Взял и дал задний ход… — Удручённо пробормотала Юигахама.
А что я могу сказать? Я и правда пока не знаю.
— Но всё-таки здорово, когда есть кто-то настоящий.
Юигахама улыбнулась.
— Не существует такого понятия, как стереотипный плохой человек. В обычных условиях каждый более-менее хорош, как минимум обычен. Но в трудную минуту он может внезапно измениться, проявляя свою истинную суть. И это самая пугающая человеческая черта. Надо всегда быть настороже.
Процитировал я неожиданно всплывшие в голове слова.
— Что ты такое несёшь?.. Извращенец. — С подозрением посмотрела на меня Юигахама. Шлюха необразованная.
Но Юкиносита понимающе кивнула.
— Нацумэ Сосэки, понимаю.
— Да, это написал Сосэки. Но если посмотреть с другой стороны, нет такого понятия, как стереотипный хороший человек. Но в трудную минуту каждый может внезапно измениться, став хорошим. Мне так кажется.
Юигахама наклонила голову.
— Хм? Это значит, что нельзя понять, настоящий кто-то или нет?
— В точку. Объективная правда – это «В чаще».
— «В чаще» написал Рюноскэ Акутагава…
Как обычно мы втянулись в бессмысленный разговор двух экспертов по японскому. Но Юкиносита недовольно вздохнула, а Юигахама в замешательстве качнула головой. Пожалуй, мне стоит получше изучить Сосэки…
Пока я ломал голову, что бы такого крутого сказать о его книгах, подтянулась компания Хаямы.
— Вы хорошо поработали, — сказал нам Хаяма.
— Угу. И вы тоже, — поблагодарил я Тобе с Миурой. Не будь их здесь, ничего бы у нас не вышло, так что их вполне можно счесть ключевыми игроками.
— Блин, ни за что больше на такое не подряжусь, — заявил Тобе. — До сих пор глаза режет.
— Слушайте, можно нам на сегодня закруглиться? — Спросила Миура.
— Можем мы оставить всё остальное на тебя? А то я тоже выдохся, — сказал Хаяма, и правда выглядящий утомлённым. Наверно, тому, кто привык быть добрым ко всем, непросто играть плохого парня. Это ему совсем не подходит.
— Ага, с остальным я разберусь. Тут ерунда осталась.
— Спасибо. Я этого не забуду.
Хаяма слабо улыбнулся и двинулся к дому вместе с Миурой и Тобе.
— Нам тоже надо переодеться, — сказала Юкиносита.
— А, точно. Длинный сегодня выдался денёк, — добавила Юигахама.
— Конечно, — ответил я. — Увидимся.
Раскланявшись с девушками, я направился к площади.
Глядя, как ярко пылает на ней костёр.
Усевшись в кружок вокруг огромного костра, младшеклассники пели хором. Про друзей навсегда и всё такое. Для меня так просто кошмар какой-то.
Комачи, Тоцука и Эбина тоже отправились переодеваться, так что я тупо пялился на костёр в одиночестве.
Когда песня закончилась, настало время для возбуждающих и романтических народных танцев. Глядя на них со стороны, я подумал, что странно видеть что-то хорошее в том, что я так ненавидел.
Но все до единой девчонки из группы Руми были мрачны. И без слов ясно, почему – совсем недавно они продемонстрировали друг другу свои плохие стороны.
Они напрочь игнорировали друг друга. Но время от времени искоса поглядывали на Руми. Быть может, сегодня они начнут с ней мало-помалу заговаривать.
Мне по сути делать было нечего, так что я отправился искать Хирацуку. И обнаружил её разговаривающей с учителями из младшей школы. Когда я подошёл поближе, она тоже заметила меня. Прервала свою беседу и направилась ко мне.
— Вы хорошо поработали на испытании, так что можете сегодня отдохнуть. Я слышала, работы осталось немного, можете спокойно доделать всё завтра. Решили свою проблему?