Сопротивление Сагами начало слабеть. Она сжала руки подружек, чувствуя их тепло.
Но этого всё ещё было недостаточно.
— Но если я сейчас вернусь…
— Неправда, все ждут тебя.
— Вернёмся вместе, хорошо?
Хаяма слушал их разговор, не отрывая взгляд от часов. Он тоже спешил.
— Верно. Все тоже очень стараются ради тебя, Сагами.
Может, это был последний толчок, может, нет, но Хаяма пускал в ход все слова, какими мог бы убедить её.
— Но я доставила всем столько неприятностей, как мне смотреть им в глаза…
На глаза Сагами навернулись слёзы, она всхлипнула. Остальные пытались утешить её, но её ноги словно приросли к месту.
Единственное, что сейчас двигалось – это стрелки часов.
Выходит, присутствие Хаямы тоже эффекта не возымело, хех?..
Время продолжало идти, секунда за секундой.
До истечения лимита его практически не осталось.
Какой самый короткий и быстрый способ заставить Сагами уйти отсюда?
Силой?
Нет.
Будь мы с Хаямой вдвоём, могло бы и прокатить. Но подружки Сагами точно вмешаются.
И ещё.
Это точно не тот путь, который предпочла бы Юкиносита. Мы должны заставить Сагами пойти на своих ногах, по собственному желанию.
Юкиносита предпочла бы атаковать в лоб, сделав ставку на её гордость и приложив все силы. Это её способ решать проблемы.
В таком случае, у меня нет выбора.
Нет иного выбора, кроме как прибегнуть к моему собственному способу.
Я буду действовать честно и справедливо, прямо, подло, злонамеренно и исподтишка.
Как мне правильно поговорить с Сагами?
Есть два варианта общения людей из нижнего слоя общества.
Один – зализывать друг другу раны. Второй – отвешивать друг другу пинки.
Сейчас применим только один.
Я посмотрел на Сагами, потом на Хаяму.
Хаяма по-прежнему пытался подбодрить Сагами добрыми словами, подходя всё ближе и ближе.
— Всё в порядке, идём.
— Я неудачница…
Пробормотала Сагами, вновь остановившись.
Настал самый подходящий момент. Блин, мне действительно было противно. Противно, что только я могу так поступить и что я, к моему собственному удивлению, это не ненавижу.
Я издал глубокий вздох, смешанный с раздражением.
— Ха-а-а… Ещё какая неудачница.
От этих слов все замерли, потеряв дар речи.
Их взгляды сосредоточились на мне.
Меня слушали четверо.
Такой человек, как я, о большем не смеет и просить.
— Сагами. Единственное, чего ты в самом деле хочешь, это чтобы тебе потакали. Ты ведёшь себя так, потому что хочешь, чтобы о тебе заботились, верно? Сейчас ты жаждешь, чтобы тебя начали уговаривать, что это не так. Ясно же, что такого человека никогда не станут воспринимать как председателя. Ты и правда неудачница.
— Ч-что ты такое говоришь?..
Я прервал дрожащий голос Сагами.
— Я абсолютно уверен, что все уже поняли это. Даже такой человек как я, который ничего о тебе не знает, смог всё понять.
— Не ставь меня на одну доску с собой…
— Мы одинаковы. Мы оба из низов общества.
На лице Сагами больше не было слёз. Сухие глаза горели ненавистью.
Я тщательно подбирал слова, не давая ей ни единого шанса возразить. Всё, что я сказал до того, было субъективной действительностью, которую я видел. Единственное, чего я мог этим добиться, это злости Сагами.
— Подумай вот о чём. Мне на тебя плевать, но именно я первым нашёл тебя.
Когда высказана объективная истина, ситуация начинает меняться.
— Не значит ли это… что никто всерьёз тебя и не искал?
Сагами побледнела. Гнев и ненависть, которыми она пылала, сменились шоком и отчаянием. Её лицо исказилось. Не в силах подавить эмоции, она мучительно прикусила губу.
— Неужели ты сама не поняла? Ты просто…
Но договорить я не успел. Шею сдавило как обручем.
— Хикигая, помолчи немного.
Хаяма правой рукой схватил меня за воротник и с силой прижал к стене.
От удара о стену воздух вырвался из моих лёгких.
— …Кх.
Скрывая это, я отчаянно усмехнулся. Рука Хаямы, крепко сжимающая мой воротник, дрожала. Он глубоко вздохнул, словно пытаясь успокоиться.
Наши взгляды скрестились на несколько секунд.
Девушки, до сих пор пребывавшие в ступоре, рванулись останавливать его.
— Хаяма, не надо, не надо больше! Просто оставь его и пошли. Ладно? Ладно?
Сагами положила руку на спину Хаямы.
Хаяма выдохнул и отпустил мой воротник, словно отбрасывая его. Отвернулся, больше не глядя на меня, и поторопил девушек.
— …Давайте поскорее вернёмся.
Сагами покинула крышу в сопровождении своих подружек, словно эскортирующих её.
— Сагамин, ты в порядке?
— Да, идём.
— Что это за тип? Просто кошмар какой-то.
— Не знаю. Что с ним такое?
Вслед за ними крышу покинул и Хаяма.
— …Ну почему все проблемы ты решаешь именно так?
Услышал я его негромкое бормотание.
Я остался один. Соскользнул по стене и сел на землю.
Надо мной простиралось далёкое небо.
Хаяма, я рад, что ты действительно честный и хороший человек.
Ты не был бы Хаямой, если бы не разозлился.
Хаяма, я рад, что ты не можешь спокойно смотреть, когда кому-то рядом делают больно. Я рад, что ты человек, который не может простить того, кто ранит других.
Видишь, всё просто… Теперь в этом мире никто не страдает.
Я уверен, что Хаяма прав, так поступать не стоит.
Но это всё равно единственный известный мне путь.
Хотя сдаётся мне, даже такой, как я, в конце концов изменится.
Однажды я обязательно изменюсь. Я буду меняться.
И неважно, каким я был, моё видение, моё понимание, мои суждения обязательно будут меняться.
Если этот изменчивый мир продолжает меняться, моё окружение, обстановка, моя координатная система будут искажаться и меняться, будет меняться и моя суть.
Вот почему…
…Я не изменюсь.
— Блин… — Глубоко вздохнул я.
…Сейчас уже начнётся церемония закрытия.
Я послал Заимокузе короткое сообщение «проблема решена», с трудом поднял своё тяжёлое тело и покинул крышу.
× × ×
Разумеется, я побрёл в спортзал.
Не потому, что хотел узнать, как там дела. Честно говоря, меня абсолютно не волновало, что случилось с Сагами.
Просто все, кто встречался мне в коридоре, стремились туда.
Низкие басы, слышные даже в коридоре, побуждали искать источник этих звуков. И всех как магнитом тянуло к спортзалу.
Эти медленные, низкие звуки растекались по всей школе. Словно рокот барабанов и бас-гитары.
Но в моём животе отдавались не только эти вибрации.
Там были ещё и радостные крики.
Хлопанье в ладоши и топанье ногами, сливающиеся в единый живой ритм.
Эта ритмичная дрожь словно сотрясала всю школу.
В самом здании было очень мало народу.
Все собрались в спортзале на церемонию закрытия.
Я взялся за дверную ручку.
Едва я открыл дверь, оттуда хлынула волна света и звуков.
Лучи подсветки плясали и подпрыгивали, зеркальный шар на потолке раскидывал отблески по всему залу.
В вихре света на сцене стояли девушки.
Басистка энергично лупила по струнам.
Барабанщица причудливо крутила палочками, подчёркивая своё присутствие.
Гитаристка великолепно и точно вела всю композицию, словно сдерживая зрителей ритмом, дающим им всё, что они хотят.
И беззаботная вокалистка. Она иногда чуть запиналась, но пела и пела, нота за нотой, строчка за строчкой.
Гитаристка шагнула к центру, встав рядом с вокалисткой. Они, переодетые в одинаковые футболки, вместе сплетали песню, словно поддерживая друг друга.
Зрители махали руками, вскидывали головы, трясли слабо светящимися, словно морские лилии, мобильниками, вскакивали с мест.