По проходу шумного перед отправлением вагона рысил Тобе, оглядываясь.
— Никогда не летал на самолёте.
— А я впервые в экспрессе.
Следом поспешали Оука с Ямато. Ясен пень, как скучковались ещё на платформе, так и не разлучались. За ними топали ещё двое из их группы.
Дальше по проходу собралась ещё одна компания. Три неразлучных подружки и одиночка. Миура, Юигахама, Эбина и Кавасаки.
— Я хочу у окна.
Недвусмысленно высказала своё желание блондинка с витыми локонами. Приняв эти слова как руководство к действию, рыжеволосая начала руководить группой.
— Хорошо, тогда я рядом с проходом. А вы, девочки?
Коротко стриженая брюнетка слегка задумалась и повернулась к девушке с длинным хвостом волос.
— Хм-м… Саки, окно или проход… с кем из них предпочитаешь?
— Да мне как-то без разницы… чего?
Саки была явно ошарашена странным вопросом. А Эбина, кажется, готова была слюни распустить.
— Эбина. Рот закрой.
Миура подтолкнула отвисшую челюсть Эбины. Юигахама натянуто засмеялась.
Четвёрка девиц продолжила свой трёп. Всё как обычно. Хорошо, что ты сумела найти друзей, Кавасаки. Твой брат готов разрыдаться.
Поняв, кажется, что процесс рассаживания грозит затянуться до конца маршрута, Хаяма вышел в проход и спокойно заговорил, ни к кому конкретно не обращаясь.
— А почему мы не садимся? Если что, можно будет и поменяться.
И уселся на ближайшее к нему кресло. У окна, в трёхместном ряду.
— О, в самом деле!
Тобе плюхнулся рядом с Хаямой.
— Отлично, тогда я у окна.
Миура проскользнула к креслу у окна напротив Хаямы. Как на неё похоже – поступает как хочет, ни на кого не оглядываясь.
— Ну, давайте. Юи, Эбина.
Она скрестила длинные ноги и похлопала по сиденью рядом с собой. Чёрт, а это и правда круто выглядит.
— Юмико здесь, Тобе здесь, и…
Почти неслышно бормотала Юигахама, размышляя о чём-то. Но прежде, чем она привела свои мысли в порядок, Эбина подтолкнула её в спину.
— Ладно, ладно. Юи здесь, а я здесь.
— Хина, пого…
Не обращая внимания на протесты Юигахамы, Эбина схватила Кавасаки за руку и показала на сиденье напротив.
— Кавасаки сядет здесь.
— Подожди, я и в другом месте могу…
Кавасаки замотала головой. Но Эбина дёрнула её за руку, и Кавасаки села, не в силах сопротивляться. На удивление нестойкая к давлению девчонка.
— Не бойся, не бойся.
Эбина улыбнулась. Как быстро она всех рассадила. В результате в одном ряду оказались Миура, Юигахама и сама Эбина, а напротив – Хаяма, Тобе и Кавасаки.
Не сумевшая откреститься от чести сидеть рядом с Тобе Кавасаки излучала недовольство. Она подпёрла подбородок руками, словно готовая задремать. Слушай, Тобе и так от страха не знает, куда деваться. Не могла бы вести себя чуток подружелюбнее? Неужели такое можно назвать романтической комедией?
Убедившись, что Хаяма с компанией уже разместились, Оука с Ямато и ещё двое из их группы устроились на парных местах через проход.
А вслед за ними и все остальные начали быстро рассаживаться по местам.
Пока я глазел на этот процесс, кто-то осторожно потянул меня за рукав. Тоцука огляделся и уставился на меня.
— Хачиман, что будем делать?
Не вынеся мощного заряда невинности в этом взгляде, я смущённо отвернулся. И решил подойти к делу всерьёз.
Одиночке в таких ситуациях лучше сразу сесть куда-нибудь в уголок. Это своего рода ритуал, показывающий остальным, что это место лучше обойти стороной. А если протормозишь, придётся по всему поезду подходящее местечко искать.
На сей раз Хаяма занял место прямо в середине вагона. А значит, начало и конец оставались сравнительно свободными.
— …Ну, вроде в начале свободно, давай туда.
— Ага, давай.
Я двинулся вперёд. Тоцука без вопросов последовал за мной. Как бы из-за такой доверчивости его в какое-нибудь преступление не втянули. Я должен защитить его… Ощущая, как это чувство бурлит в моей груди, я подошёл к пустому трёхместному ряду в голове вагона.
Самые первые места наверняка окажутся забиты, поэтому мы устроились чуть поодаль. Я закинул свою сумку на багажную полку. Шмоток у меня немного, так что места там оставалось ещё до фига. Ну, одна сумка или две – разница невелика.
— Давай.
Я протянул Тоцуке руку, чтобы взять у него сумку и закинуть на полку. Но он удивлённо наклонил голову и медленно протянул свою руку, взявшись за мою.
Она такая маленькая, гладкая и мягкая…
— Э-э, я не про то, я про сумку…
Чёрт побери, это не рукопожатие. Но какая же она гладкая, как это бодрит…
— …А. И-извини.
Тоцука покраснел и отдёрнул руку. Передал мне сумку и тихо сказал «спасибо».