Но это было символом моего одиночества и моим сильнейшим оружием.
Молотом, который рухнет из ниоткуда и расплющит тех идиотов, что прославляют юность.
— К-какого чёрта?
Миура недоумевающе смотрела в небо. Хаяма тоже, но вдруг на его лице появилось паническое выражение.
— Юмико! Отбегай!
Крикнул он по-прежнему ошеломлённо стоящей Миуре. Как и следовало ожидать, Хаяма понял, что происходит… Но было уже поздно.
Мяч по-прежнему поднимался, но всё медленнее и медленнее, тормозимый силой тяжести, пока наконец не остановился.
А затем сила тяжести потянула его вниз, переводя потенциальную энергию в кинетическую. Которая высвободится при ударе.
После долгого, очень долгого путешествия в небе мяч врезался в площадку, поднимая облако пыли, и снова взмыл вверх.
Миура побежала за ним сквозь эту пыль. А мяч летел прямо к сетчатому забору, огораживающему корт.
Вот дерьмо… Она же сейчас в забор врежется.
— Стой!
Хаяма отшвырнул ракетку и рванулся к Миуре.
Успеет? Не успеет?
Две фигуры скрылись в облаке пыли.
Наступила тишина.
В этой тишине кто-то сглотнул… Должно быть, я сам.
А затем пыль осела и все увидели это.
Хаяма врезался спиной в забор, держа Миуру в объятьях. А та, покраснев, крепко вцепилась в его футболку.
В следующую секунду зрители буквально взорвались бурей восторга и аплодисментами. Это была настоящая овация.
Хаяма осторожно гладил Миуру по голове. А Миура всё сильнее краснела.
Зрители продолжали орать…
— ХА-Я-ТО, ДА-ВАЙ! ХА-Я-ТО, ДА-ВАЙ!
Вместо торжественных фанфар прозвучал звонок на урок. Было полное ощущение того, что мы только что видели последнюю сцену с поцелуем, а теперь пошли титры.
Всех охватило чувство, словно они только что посмотрели замечательное кино или дочитали прекрасную романтическую комедию.
С криками «гип-гип-ура!» героев подняли на руки и исчезли с ними в здании школы.
КОНЕЦ.
Чёрт побери.
На корте остались только мы.
— Пожалуй, можно сказать, что мы выиграли сражение, но проиграли войну?
Безразлично пробормотала Юкиносита. Я невольно засмеялся.
— Не смеши меня… Я им изначально не ровня.
Те, кто прославляет юность, всегда в центре внимания.
— Да, пожалуй… Всё так повернулось, потому что здесь Хикки. Ты победил, а тебя все игнорируют… Какая жалость.
— Юигахама, думай, что говоришь. Ты должна соображать, что порой твои искренние чувства бьют больнее, чем злобная брань.
Я надменно посмотрел на неё, но она и не подумала извиняться.
Ну, думаю, сказала она чистую правду так что реальной причины извиняться и нет. Хаяму с Миурой с самого начала не слишком волновал матч, соревнование или ещё что подобное. Просто потрясающе, как они сумели превратить позорное поражение в замечательную страницу своей прекрасной юности.
Что это за фигня была? Юность, чтоб ты провалилась…
— Гр-р, чёрт бы побрал этого Хаяму… Если бы я родился и рос в других условиях, я бы тоже мог стать таким, чёрт…
— А ты бы не был тогда просто совсем другим человеком?.. Что ж, тебе определённо не помешала бы полная перезагрузка.
Юкиносита холодно посмотрела на меня, иносказательно предложив сдохнуть.
— …Н-но, я имею в виду, ум-м… То есть я рада, что это был Хикки, или, ум-м… Ну, это было бы неплохо, ум-м…
Юигахама что-то бормотала, я ничего не мог разобрать. Говори чётче, пожалуйста… А то прямо как я в магазине, когда ко мне продавец подходит.
Но Юкиносита, похоже, всё слышала. Она слегка улыбнулась и кивнула.
— Да, кое-кому ты помог своим извращённым способом… К сожалению.
Она вдруг посмотрела в сторону. Я проследил за её взглядом и увидел, что к нам медленно, оберегая пострадавшее колено, идёт Тоцука. А за ним Заимокуза, как какой-то мерзкий преследователь.
— Неплохо, Хачиман… Как и следовало ожидать от моего партнёра. Но увы, может настать день, когда мы должны будем уладить всё раз и навсегда…
Почему-то глаза Заимокузы остекленели и он начал разговаривать сам с собой. Я проигнорировал его и повернулся к Тоцуке.
— Колено не болит?
— Нет…
И тут я вдруг сообразил, что вокруг меня одни парни. Может это из-за явления Заимокузы, но Юкиносита с Юигахамой куда-то исчезли.
Хаяма, словно Джеймс Бонд, всегда окружён девушками. А вокруг меня одни парни ошиваются. Он получает концовку Бонда, а я — команды «А»49 Что за дисбаланс такой?