Толик. Вы когда-нибудь пробовали котлеты «Первое апреля»?
Мудак. Что?
Толик. Котлеты «Первое апреля»?
Мудак (недовольно). Вы что, меня разыграть решили?
Толик. А хотите, дам вам рецепт?
Мудак продолжает бычить. Тетка, явно заинтересованная, встает вполоборота и греет уши.
Толик. «Первое апреля» — это потому что в них нет мяса. Но на курином бульоне вкус вполне получается куриный.
Мудак. Отстаньте от меня.
Толик. Конечно, не сорок первый год, но все же не у всех он и сытый, вдруг пригодится. Мороки с этими котлетами — кот наплакал, да и продуктов тоже.
Мудак. Спасибо, я не голодаю.
Толик. Ну а вдруг? В общем, потребуется-то всего пара стаканов геркулеса, один кубик куриного бульона, можно два, это уж по желанию, одна луковица.
Мудак. Мне это неинтересно.
Толик. Что вы меня перебиваете? Вам неинтересно, может, кому другому интересно.
Мудак. Тогда не говорите это мне. Отвернитесь и говорите.
Толик (смотрит прямо на него). Сейчас, я буду у вас спрашивать, отворачиваться мне или нет. Так вот, пару стаканов геркулеса, один кубик куриный, одну луковицу, одну морковку, одно яйцо, немного соли, можно еще поперчить и еще каких-нибудь специй добавить.
Мудак. Да что вы ко мне пристали? (Отворачивается.)
Толик. Значит, не будете меня слушать?
Молчание. Очередь постепенно двигается. Внезапно мадам поворачивается к Толику.
Мадам. А я помню эти котлеты еще с общаги.
Толик. Да? (Оценивающе разглядывает ее.) Мы тоже их в общаге делали.
Мадам. Приедем — всего вдоволь, а потом, как деньги закончатся, вот эти котлетки едим.
Толик. Мы вагоны разгружать ходили, и нет чтобы деньги на еду тратить, так мы их на сигареты, выпивку, еще и на дискотеку.
Мадам. Так мы же тоже так же. Жили с детдомовскими, им, чтобы не пропивали, выдавали продуктами, а из продуктов — гречка, сахар, геркулес, мука. Так я долго после общаги не могла смотреть на гречку, да и на геркулес тоже.
Толик. Никогда бы не подумал, что вы тоже из наших.
Мадам. Так ведь столько лет прошло.
Толик. Но не забывается ведь.
Мадам. А когда сладенького захочется, из муки, сахара и воды делали лепешки и жарили на масле.
Толик. Да, да, их девчонки в духовке пекли, и только они в комнату, мы — цап-царап. А потом они сторожить начали. На чай приглашали.
Мадам. Какие же они вкусные были. (Пауза.) Помню, варишь суп и только отлучишься на минутку, а кастрюли уж и нет. Видимо, на плитке доваривали. На следующий день заглянешь в кухню, кастрюля, как ни в чем не бывало, стоит чистенькая на плите.
Подошла очередь мадам, она двигает груженую тележку ближе к кассе, выкладывает товар, после чего поворачивается к Толику, обмениваются улыбками, и она уходит. Толик, расплатившись, раскладывает продукты в пакеты, выходит из магазина, в это время заходит парень с велосипедом, Толик придерживает дверь, но, не дождавшись, пока тот зайдет, отпускает створку. Дверь с размаху бьет по велосипеду, велосипедист испуганно оглядывается.