Велосипедист (не успев понять). Спасибо.
Как же мне стало стыдно, так стыдно, не объяснить словами. Я правда не хотел так делать, это произошло само собой, спонтанно, по привычке.
Не знаю уж, в какой момент я испугался, но мой страх, видимо, почуяла эта сволочь, которая, не успел я оглянуться, больно цапнула меня за ногу, при этом порвала брюки и, как ни в чем не бывало, шустро убежала— я даже не успел лягнуть ей в морду. Вернее, ему. Этого старого коротконогого кобеля все во дворе подкармливали и звали Мишкой, и такой подлости я от него никак не ожидал. Я сто, да какой сто — тысячу раз проходил мимо этой твари, и вот именно сегодня она внезапно выскочила из-за гаража. Нога болела, я задрал штанину, на месте укуса был синяк с кулак и остались следы от зубов. Ну хорошо хоть раны нет, не надо бежать, делать прививку от бешенства. А то хрен знает, чего ожидать от этих бродячих собак. У штанины была более горькая участь, не до конца оторванный лоскут висел на штанине, и починить, чтобы не было заметно, навряд ли удастся. Прибить его мало!
Толик. входит в квартиру.
Таня (удивленная). Ты же звонил, не собирался ко мне, говорил, что дел полно.
Толик. Дела подождут. (Обнимает, целует.) Соскучился. (Достает из пакета и протягивает Тане книгу.)
Таня (читает название книги). «Большой приз». (Листает книгу, разделяет склеившуюся страницу). «Арине Суховой в честь успешного окончания учебного года», восемьдесят девятый год.
Толик(смущенно). Блин, я и не заметил.
Таня. А кто такая Арина Сухова?
Толик. Одноклассница.
Таня (с усмешкой гладит лист). Страницы чистенькие, гладенькие, поди-ка, не читал ни разу?
Толик. Ты же любишь лошадей, вот и почитаешь.
Таня. Люблю? Я их видела-то всего пару раз вживую, и то каких-то истощенных возле зоопарка. Ну ладно, полюблю, значит.
Толик. Ты еще говорила, что в прошлой жизни, наверное, была лошадью, помнишь?
Таня. Не говорила я тебе такого. Это тебе, наверно, Арина говорила.
Толик. Пошутила? Я эту Арину сто лет не видел. (Пауза.) А я вот люблю, когда тепло. Когда тепло, влажно, пасмурно, мне так комфортно. Наверно, в прошлой жизни я был плесенью.
Таня. Тогда уж лучше быть лошадью.
Толик. Ничего подобного, если бы не было плесени, никогда бы не придумали антибиотик. Мой дед бы умер от заражения крови, а отец — от двусторонней пневмонии легких, из-за чего я бы не появился на свет и мы бы с тобой никогда не встретились.
Таня. Как все сложно.
Толик. Да, думать вообще вредно. (Тянет Таню к кровати.)
Таня. Я тороплюсь.
Толик. И даже не соскучилась? А мы же уже больше недели не виделись.
Таня. Ну правда, я Наташке обещала.
Толик. А что с ней? Умирает?
Таня. Депрессия.
Толик. Может, у меня тоже она самая. Смотри. (Показывает штанину.)
Таня. Ничего себе. Это кто тебя так?
Толик. Догадайся. Вот так ты меня и любишь, ничего не замечаешь. (Поднимает штанину.)
Таня. Бедненький. Больно? (Гладит Толика по голове.) Бедный-бедный в жопу раненный джигит.
Толик (отстраняясь). Я тебе что, кот, чтобы по голове гладить? Я, может, ласки хочу совсем в другом месте.
Таня. Ну Толя.
Толик. Что Толя? Я вот, например, совсем не чувствую твоей любви. Скажи ей, что я пришел.
Таня. Мы договорились в шесть.
Толик. Ну зашей мне брюки, что ли. Между прочим, собака, когда я к тебе шел, покусала.
Доносится звонок, Таня достает из сумки телефон и выходит на балкон. Толик. замечает на тумбочке второй телефон. Таня возвращается в комнату.
Толик. Секреты?
Таня. Наташка звонила.
Толик. Новый телефон купила?
Таня. Нет, это старый.
Толик (поднимает с тумбочки). А этот что?
Таня. Сломался.
Толик. Я же тебе его недавно подарил. (Пауза.) Чек сохранила? Там еще гарантия должна быть.
Таня (берет из рук телефон, кладет обратно на тумбочку). Я поищу. Снимай брюки, я зашью. (Подходит к нему, расстегивает брюки.)