В памяти всплывает мой последний секс с женой. Как после вкусного завтрака, приготовленного ею, я беру ее языком прямо на кухне. Как наслаждаюсь тихими стонами, сучьим взглядом, которая вот уже год спит с…
Маленькая ладонь ложится на мое колено, и я вздрагиваю, выныривая из воспоминаний. Смотрю на Лизу, на ее испуганные глаза и приоткрытые губы. Что бы я не испытывал сейчас к Ане, секс с другой все равно состоится. Плевать!
Лицо стриптизерши спрятано под кружевной маской. Я наклоняюсь и, найдя узелок, развязываю ее.
— Так-то лучше, — ловлю горячее дыхание и целую в сомкнутые губы. Она не отвечает, но я настойчиво добиваюсь взаимности, осознавая, как давно не завоевывал чей-то рот. Аня ни разу не отказала. Всегда с готовностью отзывалась на ласку и просила еще…
А какая-то стриптизерша рождает во мне давно забытое желание.
Мысль о том, что во рту у девушки мог побывать кто угодно, отрезвляет. Я едва ли не плююсь. Отстраняюсь, беру ее холодную худую ладошку и кладу на ширинку.
Девчонка испуганно округляет глаза.
— Не медли, Лиза. Я заплатил не за танец у шеста. Сделай дяде приятное.
То, что ей едва ли за двадцать, видно невооруженным глазом. По сравнению с ней я не старик, но разница в возрасте ощутимая.
— А…
— Давай. Не впервой же тебе сосать. — Намеренно унижаю ее, выплескивая ненависть, скопившившуюся глубоко в душе.
Она прячет глаза под пышными ресницами и тянется к ремню, расстегивает молнию и снова смотрит на меня умоляющим взглядом.
— Не хочешь сосать, становись раком.
— Я… Я еще ни разу.
— Что ты еще ни разу? — Раздражаюсь.
— Я не спала с мужчинами.
Смотрю на смущенное лицо, опущенные плечи, тяжело вздымающуюся грудь…
— Может, мы договоримся как-то иначе? — Она невинно хлопает глазами, и я теряю самообладание.
— Ты издеваешься?
Я не собираюсь скрывать свое негодование. Более того, у меня возникает смутное подозрение, что кое-кто в этой комнате набивает себе цену. Я не такая, я жду трамвая. К черту такие игры!
Встаю, хватаю ее за локоть и тяну вверх. Как только она поднимается, сжимаю тонкую шею и впиваюсь в приоткрытые губы. Она что-то мычит, пытается отстраниться, но заламываю девчонке руку и припечатываю к себе. И пока малышка привыкает к мысли, что не удастся сбежать, с удовольствием исследую ее рот языком, улавливая вкус каких-то ягод, втягивая аромат душных полевых цветов и понимая, что теряю контроль. Месяц без секса действует на меня логичным образом — я завожусь, как кобель.
Ловким движением пальцев расстегиваю кружевной лифчик, и не дожидаясь ее протеста, склоняюсь и ловлю губами торчащий сосок. Он гордо сносит мои поцелуи, укусы и искусную игру, что должна раскрепостить бедную Лизу, попавшую в лапы своего мучителя. Ее кожа покрывается мурашками, а ладонь на моем плече подрагивает. Да! Ну наконец-то мы вошли в нужное русло. Интересно, она уже хочет меня?
Лиза вздрагивает и прерывисто дышит. Мои пальцы исследуют ее, избегая главного украшения женского тела. Тихий стон малышки действует на меня как афродизиак. Я снова ее целую. Отпускаю руку и сжимаю округлую ягодицу, маленькую, как и сама девчонка, ростом метр шестьдесят пять, не больше. Черт! Не могу терпеть. Она сводит с ума, доводит разум до исступления, где на задворках сознания возникают самые развратные позы. Там, в своей голове, я отымел ее уже сотни раз, в реальности же толкаю на мягкий диван, и как только она садится, развожу ей ноги.
У каждого свой фетиш.
Мой странен до безумия.
Я впиваюсь губами в ее кожу сквозь тонкое кружево и вдыхаю аромат похоти. Чувствую себя безумцем, но не могу остановиться, потому что девчонка пахнет иначе, не душит тяжестью и терпкостью, а, словно изысканный фрукт, очаровывает незнакомой мне пряностью.
— П-подождите… — вяло протестует Лиза, пока я пытаюсь стянуть ее трусики через дьявольские каблуки.
И пусть она стриптизерша! Сейчас, когда все, что ниже пояса, сжимается в болезненных спазмах, я хочу лишь одного — доставить удовольствие нам обоим.
Но ей не нравится.
Все, что я начинаю вытворять, каждая моя ласка не вызывает в ней восторга. Наоборот, она трезвеет, стыдится и пытается отстраниться. Журналы, газеты, телевизионные шоу твердят: женщины мечтают увидеть мужчину у своих ног, но неужели есть те, кому это не нравится? Новое открытие меня потрясает. То, что я считают своим коньком, чем могу завоевать абсолютно любую женщину, на нее не действует. Меня это задевает.
— Что же тебя возбуждает, малышка? — шепчу в ее губы и накрываю их. Снова мычит. — А если так?