* * *
Я проснулся от настойчивого звонка в дверь. Вставать не хотелось ужасно... Наташа спала, отодвинувшись к стене и с головой завернувшись в шелковое одеяло... - Любимый... - час назад, тяжело дыша у меня на плече, попыталась объяснить она. - Отпусти, пожалуйста. Если я еще хоть раз тебя поцелую, то мы уже до утра не дадим друг другу уснуть. Завтра очень напряженный день, я хочу представить тебя стае, давай хотя бы немного просто поспим... Я кивнул и погладил ее по щеке. Моя жена - самая лучшая женщина, во всех смыслах... Так вот она-то уснула мгновенно, а я, едва задремав, был поднят на ноги этим проклятым трезвоном. Господи ты Боже мой, ну кому там может прийти в голову припереться в гости в три часа ночи?! Нащупав в темноте брюки, я прошлепал по всем комнатам, пока не оказался в прихожей. Дверного глазка не было, поэтому пришлось просто погромче спросить: - Кто там? - Мне нужна Наташа, - глухо донеслось после некоторого молчания. - Она спит, зайдите днем. - А кто это? - Ее муж, - уже поворачиваясь, буркнул я, но не успел сделать и пары шагов, как вновь зазвенел звонок. В крайнем раздражении полусонного человека я повернул ключ в замке и распахнул дверь. Дальше была немая сцена ужаса. На лестничной площадке, оскалив зубы, напружинясь, стоял... волк! Тот самый! Серо-пепельный с сединой, с вздыбленной шерстью, он казался от этого еще огромнее, а желтые глаза излучали такую всепоглощающую ненависть... Я вцепился в ручку двери, глядя на него как парализованный. Этот оборотень преследовал меня. Он хотел меня убить. Я вдруг необычайно ясно понял, что в моей жизни появился самый настоящий враг! Не завистник, не клеветник, не хам трамвайный, а именно - враг. Некто, жаждущий моей смерти и добивающийся своей цели с упорством маньяка. Видимо, на какую-то долю секунды я вздрогнул... В тот же миг зверь молча бросился вперед. Я с не меньшей скоростью рванул назад, под декоративную защиту двери. Волк ударил в нее всей грудью и, встав на задние лапы, начал вжимать меня в квартиру. Я со своей стороны тоже навалился плечом и не уступал. Защелкнуть замок не удавалось, оборотень был сильнее, сквозь медленно увеличивающийся проем меж косяком и дверью доносилось яростное сопение зверя. Мы боролись, как в тот раз, в тюрьме, снова один на один, не выясняя причин, не утруждаясь вопросами, не тратя времени на пустые формальности типа: кто, за что, почему? Мои босые пятки, скрипя, заскользили по паркету, волк напирал. - Сереженька, я - с вами! - В дверь уперлись интеллигентные ручки белого ангела. - Трудитесь, мужики? - бодро поинтересовался Фармазон, прикладывая к общему делу и свое плечо. - Я тут было подумал этому волку позорному помочь (грязные штучки мне по штату положены...), но ведь если он тебя съест, то кому же я такой неулыбчивый нужен? Во что-нибудь поганенькое я тебя всегда втравить успею, ты мне для этого дела живой нужен. А ну, навались, разом, дружно! Под нашими утроенными усилиями оборотень попятился, и клацанье сработавшего замка прозвучало как финальный аккорд всей драки. За дверью раздалось раздраженное рычание и тихие шаги вроде бы вниз по лестнице. - Он... сюда не ворвется? - Не боись, Сергунька, ты под охраной верных конвоиров. - Бес фамильярно похлопал меня по плечу. - Тут ведь везде сплошная магия - ни один гад к тебе не войдет, если ты его сам не впустишь или не позовешь. Хочешь проверить? Вот кликни сюда эту дворняжку-переростка... - Не вздумайте даже, экспериментаторы... Ты чему его учишь, мерзавец?! - Я не мерзавец, я - классовый враг! - Ну и чем ты гордишься-то, чем гордишься? - Все, ребята, довольно разборок... Спасибо вам. - Я поочередно протянул руку обоим. Рукопожатие Анцифера было теплым и мягким, а ладонь Фармазона оказалась жесткой и сильной. - Жена спит уже, пошли на кухню, там поговорим. Вы ведь не просто так заявились? Ангел лишь кротко вздохнул, пока его черный братец ловко "национализировал" холодильник. Мы расселись на табуретках, а на столе в мгновение ока появились и сыр, и колбаска, и нарезанный батон, и даже консервная баночка с крабами. - Сергей Александрович, должен признать - вы, как всегда, правы. Мы пришли к вам по делу. Можно сказать, ведомые суровой необходимостью. Сами понимаете... - Водки нет, - испуганно вставил Фармазон. - Не перебивай! Так вот, я только-только хотел сказать, что нами движет лишь естественное желание помочь всеми нашими... - Водки же нет! - Не перебивай, невежественный субъект, незнакомый с элементарными нормами культурного поведения. - Серега, у тебя в доме кто-то водку скоммуниздил... - совершенно потерянным голосом заключил побледневший черт. Анцифер напряженно втянул ноздрями воздух, прикрыв глаза и сдвинув брови, но я поспешил вмешаться в назревающий инцидент: - Спиртного действительно нет, даже искать не надо. Лично я предлагаю всем чай. Для особо желающих остался томатный сок в пакете. Если отлить немного, то, возможно, Наташа не заметит, хотя любит его безумно, и обычно все попытки обделить ее соком кончались плачевно. Причем именно томатным... На апельсиновый или яблочный даже не взглянет. - В таком случае - все пьют чай, - переглянувшись, кивнули близнецы. Пока я разливал, Фармазон бормотал что-то невнятное о том, что "...все женщины и так не сахар, а уж провоцировать на праведный гнев еще и натуральную ведьму?.. Да на фиг надо?! Ради рюмки паршивого томатного сока...". - Значит, дело обстоит так. Мы тут обшарили весь город и убедились, что вы попали не туда. Совсем не туда. - То есть? - То есть - абсолютно! Это мир колдовства. Здесь ночью оживленнее, чем днем, потому что вампиры встают из гробов. Тут упыри и вурдалаки шастают по улицам, как по собственной квартире. Здесь на каждом углу сталкиваешься с волшебником или ведьмой, с оборотнем или колдуном, с магом или чародейкой. Все население так называемого Города - сплошь нечистая сила. Нормальный человек здесь жить не сможет... А потому настоятельно рекомендую - будите вашу супругу и бегите отсюда не оглядываясь. Мы постараемся вытащить вас обоих. - Признаться, мне и самому здесь уже как-то неуютно. Вернее, сначала было даже очень хорошо, пока я не понял истинного облика горожан. Наташа обещала завтра представить мою особу честному собранию. Полагаю, что как мужа ведьмы меня никто не тронет, но долго жить в условиях невозможности самостоятельных прогулок под луной... С чисто профессиональной точки зрения, как для поэта, для меня это совершенно неприемлемо. Надо возвращаться в Питер. - М-м... сбавь обороты, старик, - чавкая, протянул черт, а я неожиданно обратил внимание, как быстро росла перед ним горка конфетных оберток. - У тебя ведь вроде неплохо получалось наводить шороху этими своими стишками. Может быть, стоит задержаться здесь на недельку-другую да попрактиковаться как следует в рифмованной магии? И жену порадуешь, и сам в крутого чародея переквалифицируешься. Не спеши отбрыкиваться, подумай... - Нет. Я твердо решил. Мы возвращаемся. Не сейчас, естественно, ради чего мне жену посреди ночи будить? Утром встанем, позавтракаем - и вперед. - Может, все-таки сейчас? - взмолился Анцифер. - Может, все-таки задержишься? - в том же тоне поддержал Фармазон. - Нет, ребята. Я пойду, надо хоть немного поспать перед дальней дорогой. Вы уж извините, досиживайте здесь до утра, все, что в холодильнике и на плите, - в вашем распоряжении. Пожалуйста, извините за неуважение к гостям, плохой я сегодня хозяин. Мне пора... Ангел кротко вздохнул, черт скривил рожу и переключился на сервелат. Я быстренько добрался до спальни и уснул мгновенно, едва коснувшись головой подушки. Спал, как ребенок, сны мои были радужными и добрыми. Если бы я только знал, ЧТО меня ожидает по пробуждении...
* * *
Уже ощущая сквозь прикрытые веки, как лучики солнца щекочут ресницы, я, еще не полностью проснувшись, потянулся к жене, обнимая ее за плечи. Неожиданно тело Наташи так напряглось, что я вздрогнул. Она, резко подскочив, села на кровати, вперив в меня грозный взгляд. - Ты кто?! Вместо ответа я сонно улыбнулся и попытался продолжить желанные объятая, но Наташа шарахнулась от меня, как честный прокурор от бомжа со взяткой. В ее круглых глазах заметались опасные молнии, пальцы, прижимающие к груди одеяло, побелели, а в голосе прорезалось шипение: - Кто ты такой?! Что ты делаешь в моей постели, мерзавец? - Пока все еще ничего не делаю, просто лежу. - Я почему-то счел происходящее некой любовной игрой, прелюдией, так сказать, и на свою голову добавил: - Но отлично понимаю, что мое бездействие преступно. Поэтому двигайся поближе, и я начну активно заглаживать свои грехи. Приступим... - Негодяй! Скотина! Каналья! - взорвалась она. Господи, да я отродясь не видел ее в такой ярости. - Как ты сюда попал, гнусный развратник?! - Ну зачем же такие громкие слова? Я всего лишь тихий прелюбодей... Моя последняя шутка, видимо, показалась ей не очень удачной. Даже более: вместо беззаботного смеха она довела мою жену до последней степени каления. Маленькие молнии, метавшиеся в ее почерневших глазах, сконцентрировались, объединились и мощным электрическим разрядом буквально взорвали то место, где я только что лежал. Это Анцифер с Фармазоном чудом успели выдернуть ошарашенного меня из-под обстрела. - Наташа! Солнышко, успокойся... - Ах ты, дрянь озабоченная! Ты и имя мое узнал, маньяк-недоучка?! Прячась от следующей молнии, мы бросились на пол уже втроем. Пришлось экстренно уползать за пуфик, поскольку остановить несанкционированный гнев жены-ведьмы практически невозможно. - Ну и завелась твоя баба... За какое место ты ее укусил, резвый сексопатолог?! - Фармазон, пойдите к черту! - Оригинальное предложение, - сдержанно хихикнул Анцифер. - Но кое в чем он все-таки прав, почему она на вас нападает? Просто ужас какой-то... - Ничего подобного! - огрызнулся я. - Подумаешь, молодая женщина встала не с той ноги... А может, у нас такой внутрисемейный способ разряжать пасторальную атмосферу маленьким домашним катаклизмом. Сейчас я скажу волшебное слово, и вы просто поразитесь, какой шелковой она станет. Наташа! Я тебя люблю! Она на секунду задохнулась, а потом ударила с такой силой, что рухнула люстра и от нашего ненадежного укрытия остались только дымные лоскутки. - Мы просто поражены! - в один голос заверили меня два брата-акробата, резво отгребая в стороны. - Что ты делаешь, психопатка?! - в голос завопил я, храбро вскакивая на ноги. - В доме посторонние люди. Прекрати сейчас же, мне перед друзьями неудобно! - Так ты, извращенец, здесь не один? - почти ласково пропела Наташа, недобро сощурив глаза. - Серега, Серега, ты че, в натуре?! Не надо нас сюда вмешивать. Сами разбирайтесь, а мы еще жить хотим. - Я - твой муж! Вот это, как оказалось, было совсем уж напрасно. В комнате словно потянуло сквозняком. Лицо Наташи превратилось в маску злобы и презрения. Она отпустила одеяло, на минуту представ передо мной в своей ослепительной наготе. - Ведьма не может иметь мужа. Я - ведьма! За такое оскорбление ты заплатишь кровью. Прежде чем я успел хоть как-то возразить, она прогнулась, совершая сложный кульбит, и... на широкой кровати встала яростная серая волчица. - Так... это уже не любовь... - Больше я ничего не успел сказать. Волчица прыгнула вперед, а мы трое бросились наутек. О попытке сопротивления не было и речи. Она догнала нас в две минуты, но я исхитрился кубарем вылететь на балкон и, не задерживаясь, сигануть с перил. Страшные зубы клацнули в невероятной близости к моей пятке. Упасть вниз мне не дали. Ребята вовремя замедлили мой полет с третьего этажа, дав возможность зацепиться за какие-то бельевые веревки. Я повис как раз напротив двери нижнего балкона. Сверху доносился бешеный рык обозленной хищницы. - Держитесь, Сереженька. Сейчас мы вас раскачаем, попытайтесь встать на перильца, а там зовите хозяев. Будем надеяться, что к вашему возвращению она отойдет. Я неуверенно кивнул. В этот момент балконная дверь наших нижних соседей распахнулась, и на меня уставилась та самая соседушка в домашнем халатике и бигуди. Помнится, я еще назвал ее бабой-ягой. Увидев меня, она побледнела так, словно отхлебнула цинковых белил. Губы старухи затряслись, а ее саму стала бить нервная судорога. До меня не сразу дошло, чего это она так в меня вперилась? Ну, висит на ее веревке перед ее балконом голый интеллигентный мужчина. О мать Тереза... На мне действительно не было даже ниточки. Но ведь я же вставал с постели от законной жены, и... сами понимаете... она же не дала мне возможности хоть что-то накинуть, сразу бросилась в драку! - Д-доброе утро... - с натянутой улыбкой выдавил я. В ответ бабка так завизжала, что мои пальцы едва не разжались самостоятельно. Я попытался подтянуться наверх, но там по-прежнему яростно скалила зубы моя любимая... волчица. Соседка вышла из столбняка и опрометью скрылась в квартире. Прилетела обратно буквально в ту же секунду. В ее руках дымился медный таз с каким-то булькающим варевом. - Помогите! Насилуют! - завопила она, отважно выплескивая в мою сторону свое зелье. Я вовремя отпустил веревки. Анцифер и Фармазон успешно подхватили меня под локотки и бережно опустили на землю. Я машинально глянул вверх. Наташи не было видно, добрая женщина тоже исчезла, но на асфальте, куда попали капли жидкости, предназначавшейся мне, появились дымные, обгорелые дыры. - Сергей Александрович, нам пора, бежим! - Ангел цапнул меня за правую руку. - Точно, точно, - неожиданно поддержал черноволосый братец. - А супругу твою мохнолапую лучше здесь оставить. Можно подумать, нам для полного кайфа только психованных ведьм и не хватает. - Ничего не понимаю, - деланно возмутился я. - Эта старушка, видимо, с детства страдает прогрессирующей шизофренией. А может, ей в гражданском браке не повезло? Тогда понятно, почему сегодня у нее особенно острый приступ мужененавистничества. Простить ее, что ли, по-христиански? - Глупая шутка, - буркнул ангел. - Да, сногсшибательным остроумием не блещет, но, Циля, ты же видишь, парень явно не в себе. Держу пари, женатого каскадера без улыбки и трусов он изображает впервые. Поимей снисхождение, не ругай его больше, на нас и так все подряд любуются. В самом деле, несмотря на раннее утро, вокруг начали останавливаться прохожие. На меня смотрели с неподдельным интересом, одни таинственно улыбались, другие потирали руки, медленно придвигаясь поближе, а некоторые даже пускали слюну, словно в предвкушении... чего? Об этом думать уже не хотелось. Я вдруг необычайно остро осознал, что Анцифера с Фармазоном никто не видит, а значит, центром столпотворения является не кто иной, как... - Серега, ты бы это... ладошками прикрылся, что ли? - Анцифер! - Красный как рак, я в полном отчаянии повернулся к ангелу. Чего им всем от меня надо? Вместо ответа он вдруг схватил меня за руку и напролом бросился бежать. Двух скалозубых суперменов мы сбили, остальные взревели от ярости и восторга: - Жертва!!! Возбужденная моим страхом толпа нечисти ринулась в погоню. За моей спиной раздался упоенный вопль: - Серега, беги! Я - прикрою! Сзади загремели выстрелы. Обернувшись, я увидел счастливого Фармазона, доставшего из-под складок балахона большой черный маузер. Он поднял его над головой и еще раз даванул на гашетку: - Я их задержу! Как говаривал незабвенный Беня Крик, "...стрелять надо в воздух. Потому как если не стрелять в воздух, то ведь можно-таки попасть в живых людей...". Конечно, его никто не видел, но выстрелы услышали все. На какое-то время стушевавшийся народ растянулся плашмя, пытаясь угадать, откуда же ведется стрельба. Поняв, что их несколько обманули, вся свора, озлобленно взвыв, стартовала за нами. Я никогда так не бегал... Босиком по еще прохладной мостовой, в неброском костюме древних греков на Олимпийских играх, подталкиваемый в спину ангелом-хранителем и бесом-искусителем, периодически тянувшими в разные стороны, да еще преследуемый по пятам разномастной нечистью, - это что-то! Мы неслись по широкой улице, потом петляли между рычащих автомобилей на красный свет, свернули в какие-то старые кварталы, там метались по переулкам, Анцифер выпачкал крыло в солидоле, а Фармазон где-то потерял маузер. Прохожие, хозяева домишек, женщины и дети, которых мы успешно сбивали, толкали или просто отрывали от дела, загорались праведной местью и увлеченно ввязывались в погоню. В конце концов они нас загнали в угол. Что, впрочем, вполне естественно, учитывая неравенство сил и разницу в ориентировке на местности. Коренные жители знали Город как свои пять пальцев. Впрочем, у некоторых их было шесть, а у одной резвой старушки вообще четыре, очень похожие на птичьи лапки, украшенные загнутыми когтями. Мой мозг удивительно беспристрастно отмечал все эти детали, в то время как я сам тупо шарил руками по гладким стенам тупичка. Под ногами - асфальтовая дорожка, над головой - синее небо, с трех сторон - бетонные плиты, а единственный выход плотно закупорен негостеприимными гражданами... - "Далеко, далеко на лугу пасутся ко-о...? Козлы!" - совершенно не к месту пропел Фармазон. - Как-то не в голосе я сегодня, то ли в горле першит, то ли грудь побаливает... К врачу бы надо, мы тут недавно поликлинику пробегали. Ну что, Серега, дел полно, времени в обрез, давай прощаться, что ли?