В декабре 43-го, когда девушка, возвращаясь с задания, проходила по деревне Мостище, ее арестовали: Зину опознала мать местного полицая. В деревне Горяны, в застенках гестапо, Зину пытали. Девушка схватила со стола оставшийся без присмотра пистолет и выстрелила в зазевавшегося следователя. Еще два гитлеровца были ранены. Зина пыталась убежать, но ей прострелили ноги, «повязали» и отвезли в Полоцкую тюрьму. Девушку морили голодом, пытали, подвешивали вниз головой, но своих товарищей-партизан она не выдала. В начале января 1944 года ее расстреляли. Семнадцатилетняя девушка вышла к стенке полностью седой, но с упрямым непокорным взглядом (об этом свидетельствуют рассказы выживших партизан, побывавших в Полоцкой тюрьме). О героической гибели старшей сестры Галя узнала намного позже. В 1944 году Галя Портнова попала в детский дом в Минской области. Она помнила слова, которые многократно ей повторяла Зина: «Запомни — Ленинград, Балтийская, 24, квартира 12». Галя написала письмо родителям, и они привезли ее домой. Об организации «Юные мстители» и подвиге Зины население страны узнало из статьи корреспондента одной из белорусских газет. В 1958 году Зине Портновой и Ефросинье Зеньковой было присвоено звание Героя Советского Союза.
Мои родители и я в 50-е годы часто бывали в гостях у Мартына Нестеровича и Анны Исааковны (в девичестве Яблоковой) Портновых. Родители с увлечением играли в карты, а я общался с Галей. Родители и Галя очень гордились подвигом Зины. После присвоения улице имени Зины семья Портновых получила там квартиру, переехав с Балтийской. Семье стали приходить газеты и журналы со статьями о Зине. Когда почта поступала на белорусском языке, Галя просила меня перевести текст. Это не составляло труда: я прилично знал украинский и читал сразу с переводом на русский, так как белорусский и украинский языки похожи. Мои родители и родители Зины и Гали похоронены на Красненьком кладбище Кировского (Путиловского) завода. На Пасху и на Троицу я и Галя посещали могилы моих и ее родителей. Иногда к нам присоединялись общие родственники — Николай Езовитов с женой Валей. Николай, работая на Кировском заводе, изготовил оградки на обе могилы, расположенные поблизости друг от друга. После замужества Галина стала Мельниковой. Она имеет знак «Сын полка», статус участника ВОВ, награждена орденами и медалями.
В Оболе имели корни и другие наши родственники — Мария Ивановна Коблинец (в девичестве Лавренова, ее мать была сестрой нашей бабушки) с детьми Джеммой и Валерием. Они также приехали на лето и остались там после захвата села фашистами. Мария Ивановна была женой командира Красной армии, поэтому некоторые жители доносили об этом комендатуре станции. Однако в комендатуре служила переводчицей советская гражданка немка Тереза Оттовна, которая уничтожала все доносы. Но однажды она не успела сделать это и предупредила Марию Ивановну о предстоящем наутро аресте. Мария Ивановна с детьми вовремя ушла в партизанский отряд. Позже партизаны через известный только им разрыв в расположении войск организовали эвакуацию раненых и матерей с детьми к своим. Эвакуированных погрузили в теплушки и отправили под бомбежками на Урал. В дороге на короткой остановке мать, выбежав на поле накопать картошки, отстала от поезда. Она села в вагон следующего эшелона. Поезд догнал предыдущий, который разбомбили в пути. На станции кругом лежали трупы, стонали раненые, и обезумевшая мать, думая, что это эшелон, на котором ехали дети, с замиранием сердца разыскивала их среди погибших. Но к счастью, детей там не было, а судьба была благосклонна к семье и позволила им воссоединиться. На Урале Коблинец прожили до 1944 года, пока их не разыскал двоюродный брат Марии Ивановны — Илья Осипович Шнитко, работавший на станкостроительном заводе в городе Коломне, расположенном в месте, где Москва-река впадает в Оку. Он организовал переезд семьи в Коломну, где Джемма окончила техникум и по распределению была направлена на Кировский завод в Ленинград.
Галина Мартыновна Мельникова (Портнова), 2021 г.
Мои сестры Нина и Джемма несколько раз ездили в Оболь — навещали Фрузу Зенькову, руководившую партизанской группой «Юные мстители». Джемма смеялась, вспоминая смешную ругань Фрузы в адрес погибшего в войну мужа, когда ей приходилось делать мужскую работу. А Нина вспоминала, как в Оболе ее учили танцевать кадриль, фигуры которой были пронумерованы, и ведущий громко объявлял: «Первая, вторая» — и так далее. Все танцевали одинаково. Похожая кадриль показана в кинофильме «Любовь и голуби».