Так закончился наш чудесный месяц. Счастливые, вернулись мы в Сантус, в нашу собственную первую семейную квартиру. В Европе Розмари много и увлеченно фотографировала. Дома она принялась проявлять отснятые пленки и печатать фотографии, а ее муж-кормилец приступил к своей обычной работе. Такой работой, кроме игры за «Сантос», стали еще тренировки в составе бразильской сборной, готовившейся к участию в первенстве мира по футболу 1966 года.
Глава двенадцатая
Выступления бразильской сборной в чемпионате мира 1966 года с самого начала и до конца можно охарактеризовать как явный провал. С 1958 года минуло целых восемь лет. Выяснилось, что несмотря на появление новых, способных игроков, не обойтись без таких футболистов, как Диди, Гарринча, Жильмар, Мауро, Беллини, Нилтон Сантос, Джалма Сантос, Вава. Многие в команде были старше меня, и возраст уже давал себя чувствовать. Но основная проблема заключалась в том, что под влиянием прошлых успехов вся страна уверовала в победу бразильской сборной на мировом чемпионате третий раз подряд, что от нас не потребуется особого труда и что предстоящие игры — чистейшая формальность. Откровенно говоря, трудно винить средства массовой информации в таких шапкозакидательских настроениях, так как они в основном повторяли заявления бразильской федерации спорта и технической комиссии национальной сборной.
Когда победа, как говорят, в кармане, нет особой необходимости разрабатывать детальный план организационных мероприятий, обеспечивший успех сборной в 1958 и 1962 годах. Судя по тогдашним высказываниям руководителей бразильского футбола, нам лишь надо было появиться на стадионах Англии, обыграть всех соперников, принять из рук королевы золотой кубок и отвезти его в Бразилию.
Мне кажется, почетный титул стал уплывать от нас задолго до того, как мы приступили к тренировкам, за несколько месяцев до того, как мы ступили на английскую землю. У нас пальцем о палец не ударили, чтобы преодолеть этот абсолютно неоправданный оптимизм, и проявляли полное бездействие, когда возникали все новые и новые трудности. Начать хотя бы с того, что к тренировкам в составе сборной было привлечено слишком много футболистов. Обычно приглашают не более двадцати восьми человек, из которых тренер и техническая комиссия отбирают двадцать два лучших игрока. В тот же год руководители команды вызвали на сборы сорок четыре футболиста. С половиной из них перед окончательным формированием состава сборной предстояло расстаться.
Одни, например, такие как Жаир да Коста, были приглашены, несмотря на явно неудовлетворительное физическое состояние, из-за чего их сразу же пришлось отправить домой. Другие, подобно Амарилдо, который так блестяще заявил о себе в 1962 году (он теперь выступал за «Милан»), были отозваны из зарубежных клубов, но в итоге в сборную не попали и чуть не лишились из-за вызова работы. Это был совершенно непродуманный метод отбора, который ни в коей мере не способствовал росту доверия игроков к членам технической комиссии. Такая система подготовки ни на шаг не приблизила нас к победе на чемпионате. Не лучшим образом сказалось на подготовке сборной и решение руководителей разделить весь коллектив, состоявший из сорока четырех игроков, на четыре самостоятельные группы и тренировать их независимо друг от друга в разных местах.
Оно поражало своей нелепостью. Но его инициаторы пошли еще дальше: они стали тренировать четыре искусственно разделенные команды не на четырех, а на девяти базах — Ламбари, Трес-Риус, Каксамбу, Терезополис, Сан-Паулу, Белу-Оризонти, Серра Негра, Нитерой, Рио-де-Жанейро. Чудовищная бессмыслица. И тем не менее это было так. Нам предоставили уникальную возможность познакомиться с нашей огромной и прекрасной страной. Мы тренировались и выступали перед соотечественниками, которым раньше не доводилось нас видеть. Все это хорошо, но такой метод отбора двадцати двух лучших футболистов, которые призваны отстаивать честь страны на чемпионате мира, представлялся мне лишенным смысла. Даже тогда, когда мы улетали в Европу, наша команда не была единой семьей. Мало того. Все еще не было принято решения по окончательному составу сборной, то есть на чемпионат отправлялось больше игроков, чем допускалось правилами. Поэтому многие футболисты, особенно новенькие, все еще не знавшие, возьмут их в сборную или нет (для принятия этого решения в Бразилии не нашлось времени!), естественно, нервничали, что помешало им продемонстрировать все свои потенциальные возможности в играх чемпионата.
При комплектовании сборной руководители допускали и другие ошибки. Так, они спрашивали меня и других более опытных игроков, что мы думаем о способностях того или иного новичка, словно перекладывали на наши плечи ответственность за формирование состава. Это приводило к спорам и разногласиям среди игроков. Там, где в интересах команды действительно можно было воспользоваться нашим опытом, например, посоветоваться о характере физической подготовки, методах тренировки, тактических установках на игру и т. д., наше мнение просто игнорировали. Зато нам предлагали высказаться по таким вопросам, в которых мы не считали себя компетентными. Откуда нам было знать, в какой форме тот или иной игрок, если он был в другой группе и не тренировался вместе с нами?
Нашим тренером снова стал Висенте Феола, но это был уже не тот Феола, который так умело руководил командой в 1958 году. Он уже не обладал всей полнотой власти, как прежде, да, видимо, и не очень к этому стремился. Не хватало твердой руки доктора Пауло Мачаду дю Карвалью в качестве главы комиссии. Его место занял Карлос Насименту, мнение которого относительно окончательного состава команды нередко расходилось с мнением Феолы. Когда они не могли договориться между собой, то обращались за советом ко мне или к какому-нибудь другому ветерану. В таких случаях мы принципиально не хотели, а по правде говоря, не могли им ничем помочь…
Пауло Амарал уже не отвечал за физическую подготовку игроков, хотя и оставался членом технической комиссии. Его место занял Бруно Хермани, предшествующая деятельность которого не имела ничего общего с футболом. Пауло Амарал с 1962 по 1966 год тренировал в Италии разные футбольные клубы. Теперь он хотел принять сборную в качестве старшего тренера. Амарал категорически заявил, что больше не считает себя тренером только по физической подготовке футболистов и руководить сборной должен не Феола, а он. Поскольку Амарал был сильной личностью, у нас оказалось два тренера, а в сущности — ни одного. Бруно Хермани знакомился с людьми и набирался опыта. Амарал отказывался ему помогать и консультировать относительно наиболее целесообразных методов тренировочной работы с игроками — не в его правилах вмешиваться в дела других, любил он повторять. От всего этого страдал прежде всего тренировочный процесс. К сожалению, руководство сборной не сочло нужным возложить физическую подготовку игроков на Юлио Маццея, хотя он успешно занимался этой работой в клубе «Сантос», который тогда считался лучшим футбольным клубом мира.
Когда мы наконец вылетели в Европу и приступили к серии тренировочных матчей в разных странах, неразбериха в команде усилилась. Сначала мы играли в Мадриде, потом в Шотландии, затем последовало несколько встреч в Швеции — но ни на один из этих матчей тренеры не заявляли один и тот же состав. В течение всего турне не прекращался отсев игроков. Отчислили Карлоса Альберто и Джалму Диаса, хотя они, без сомнения, являлись одними из лучших в команде, были прекрасно подготовлены физически, чего нельзя было сказать о других кандидатах.