М. А. Суслов – представитель поколения, пришедшего в партию во времена Сталина. В процессе жизни он придерживался строгих правил, беспредельно верил в дело, которому отдавал все силы. Суслов – легендарная личность. Только очень смелому, мужественному человеку удалась бы операция по смещению Хрущёва, используя для этого Брежнева. Говоря словами Николая Зеньковича: «Лучше его никто не знал теорию марксизма-ленинизма, никакой другой деятель не олицетворял всю практику и все изменения политики КПСС в эпоху Хрущёва и Брежнева, где он играл ключевую роль. Суслов не был похож на многих своих коллег в Политбюро. Более того, по своему опыту, знаниям, общей культуре был на голову выше других секретарей ЦК». Михаил Ненашев, в свое время работавший в аппарате Центрального комитета, в своей книге «Заложник времени» хорошо пишет о стиле проведения Сусловым заседаний Секретариата: «Он лишен был какой-либо позы: всегда оставался самим собой – высокоорганизованным человеком, педантом с манерами учителя времен царской гимназии. Всегда четко, лаконично, не позволяя славословить, вел секретариаты. Только чрезвычайный случай мог стать причиной того, что секретариат мог продлиться более часа. На выступления – 5–7 минут. Не уложился – уже через минуту М. А. Суслов говорил: “Спасибо”, и смущенный оратор свертывал свои конспекты».
В целом Михаил Андреевич произвел на меня приятное впечатление. Конечно, можно по-разному оценивать его деятельность как главного идеолога страны. Его называют и «серым кардиналом», и «партийным Аракчеевым». Все же ясно одно: Суслов – сложная личность со своими и положительными, и негативными гранями. Мы знаем, что он, пользуясь слабостью Брежнева в идеологии, практически господствовал в этой сфере. Также слышали, что, поскольку слова Суслова имели решающий вес, даже сам Андропов якобы робел перед ним. А когда обсуждался конкретно темиртауский вопрос, я убедился, что это человек хваткий, способный чутко улавливать стержень проблемы.
В самых мелких деталях врезалась в память первая встреча с М. А. Сусловым. Да это и можно понять. Был я еще молодым человеком, а предстояло мне вести сложный разговор о судьбе крупнейшего металлургического комбината, как бы сейчас сказали, с «одним из великих мира сего».
Когда меня ввели в кабинет, Суслов – сухощавый, высокий, немного согнутый – вышел из-за стола, поздоровался.
– Покажите-ка сначала, молодой человек, где находится этот ваш Темиртау.
Я подошел к висевшей на стене большой карте Советского Союза.
– Вот здесь, Михаил Андреевич, находится. Вот Казахстан, вот Караганда, а рядом, в ковыльной степи, построили гигант черной металлургии страны, послевоенный стратегический объект…
– Продолжайте, продолжайте.
Ну я и продолжил, рассказал все как есть. О том, как строили комбинат, совершенно не заботясь о людях. О сотнях крупных недоделок, о том, что стоит этот гигант до сих пор даже неогороженным и листовую сталь может вывозить машинами каждый, кому не лень. Об отсутствии жилья, детских садов, продуктов и товаров первой необходимости. О тяжелых климатических условиях, буранах, во время которых люди не могут добраться до работы. О том, что женщинам негде работать…
Слушал он меня очень внимательно, не перебивая. А затем стал задавать вопросы, причем интересовался самыми мелкими подробностями, делал пометки в блокноте. Я ответил и на такие его вопросы: «Сколько казахов среди кадров комбината?», «Какова стоимость продуктов?»
В конце беседы поинтересовался:
– А о чем вы завтра собираетесь на секретариате говорить?
Я ответил, что у меня уже подготовлено выступление.
– Советую вам рассказать завтра все то, о чем вы мне сейчас говорили.
Беседа с М. А. Сусловым придала мне уверенности. Во-первых, можно было предположить, что здесь разнос нам учинять не собираются. А во-вторых, показалось мне, что его затронул мой рассказ, что вошел он в наше положение и понял беды комбината. Ведь слушал он, как я уже сказал, очень внимательно и вопросы задавал такие, которые задевали все то, что у нас наболело годами.
…Крупно досталось на секретариате руководителям Министерства металлургии и тяжелого машиностроения. Суслов в их адрес так высказался: «Важнейшее государственное дело превратили в делячество!» А закончилось заседание тем, что Совету Министров СССР было поручено принять постановление по улучшению культурно-бытовых условий металлургов Казахстана. В комиссию по подготовке этого документа включили и меня. Естественно, что я на всю жизнь запомнил цифры, которые мы «застолбили» в постановлении Совмина. Было принято решение ежегодно сдавать по 80 тысяч квадратных метров жилья, по два детских сада на 1660 мест, по два профтехучилища, построить металлургический техникум, здание втуза, Дворец культуры, спортивный комплекс, базу отдыха металлургов…