– Ты знал, что к чему, Клив, – отчитывает она водителя джипа. – Ты понимал, каков расклад.
Элис бросается к двери черного хода и захлопывает ее за собой. В отличие от братьев она невысокая, но это не преуменьшает ее решительность.
Глядя на мягкого, спокойного Клива в плавках с гавайским принтом и рубашке «Паксан», не кажется, что он знал что к чему. Он горбится за рулем.
Джоэл возвращает Пэтси мне и идет к машине.
– Облом, парень, – говорит он Кливу, и тот молча кивает.
Я сажусь на траву у поливалки, Джордж бухается рядом:
– Ты знаешь, что паук-птицеед размером с твою руку?
– Джейс ведь таких не держит?
– Нет. – Джордж лучезарно улыбается. – У него был тарантул-девочка по имени Агнес, но она… – голос звучит тише и печальнее, – умерла.
– Сейчас она на тарантуловых небесах, – поспешно заверяю я мальчугана, с содроганием представляя себе Агнес.
Универсал миссис Гарретт останавливается рядом с мотоциклом и изрыгает, очевидно, Даффа и Энди, краснолицых и взъерошенных. Судя по спасательным жилетам, они были в морском лагере.
Джордж и Гарри, мои верные фанаты, взахлеб рассказывают матери о моих успехах, а Пэтси тут же заливается слезами и, обвиняюще тыча в мать пальчиком, говорит:
– Сися!
– Это ее первое слово. – Миссис Гарретт забирает у меня Пэтси, не обращая внимания на ее влажные плавки. – Означает «киса».
Глава 9
Вечером без мамы и Трейси дома так тихо, что можно считать звуки. Вжж-дзынь кубиков льда, падающих из ледогенератора в бункер холодильника. Шелест центральной системы кондиционирования, переключающейся с одной скорости на другую.
Потом доносится шум, который я не ожидаю услышать в десять вечера, когда лежу в своей комнате и гадаю, сказать ли маме о женщине, которую видела с Клэем. Ритмичное бам-бам-бам раздается на улице, прямо под моим окном! Я открываю его и вижу, как Джейс приколачивает что-то к шпалере. С гвоздем в зубах он поднимает голову и машет мне.
Я ему рада, хотя ситуация странноватая.
– Что делаешь?
– У вас планка шатается. – Джейс вытаскивает гвоздь изо рта, прилаживает к шпалере и снова начинает колотить. – Выглядела она ненадежно.
– Для меня или для тебя?
– Это у тебя надо спросить. – Последний удар по гвоздю, и Джейс кладет молоток на траву, мгновенно взбирается по шпалерам и садится рядом со мной. – Слышал, моя семья тебя загрузила. Пожалуйста, извини.
– Ничего страшного. – Я незаметно отодвигаюсь от него – я же опять в ночнушке, что не слишком удобно.
– Семья – лучшее, что у меня есть, но порой мои родственники чересчур… – Джейс подыскивает подходящее слово. – Напористы.
– Я напора не боюсь.
Зеленые глаза Джейса пытливо заглядывают в мои.
– Нет, не боишься, – улыбается он.
Удивительно, но рядом с Джейсом я могу вести себя так, как пожелаю. Вдруг я замечаю, что на плече у него что-то шевелится:
– Что это?
Джейс поворачивает голову набок:
– Ты о Герби? – И он снимает с плеча белку, нет, кролика – в общем, кого-то пушистого.
– Герби?
– Это сумчатая летяга.
Джейс протягивает руку, на которой теперь сидит мохнатый зверек, вроде белки, с широкой черной полосой на спине и глазами, словно подведенными черным.
Я опасливо глажу зверька.
– Герби обожает, когда его трогают. – Джейс складывает ладони чашей, внутри которой оказывается Герби. Руки у него грубые, умелые. В Джейсе Гарретте больше мужского, чем мальчишеского.
– Так ты вроде Доктора Дулиттла?
– Я просто животных люблю. А ты?
– Да, но зоопарк в комнате не держу.
Джейс смотрит мне через плечо – заглядывает мне в комнату – и кивает:
– Не держишь. В комнате идеальный порядок. У тебя всегда так?
Мне становится неловко. Потом неловко оттого, что стало неловко.
– В общем, да, – бормочу я. – Хотя порой…
– Порой ты теряешь голову и не вешаешь халат на место? – подсказывает Джейс.
– Такое случалось.
Джейс сидит так близко, что щекой я чувствую его дыхание. У меня снова начинает сосать под ложечкой.
– Говорят, ты из супергероев, – улыбается парень.
– Ага, пара часов с твоей семьей, и у меня появились сверхъестественные способности.
– Они тебе понадобятся. – Джейс откидывается назад, сажает Герби на живот, потом опирается на локти. – Плюс ты ныряешь спиной вперед.
– Ныряю. Я была в школьной команде по плаванию.
Джейс медленно кивает и смотрит на меня. Каждое его действие продуманно и преднамеренно. Видимо, я привыкла, что парни бездумно несутся по жизни. Как Чарли, который хотел лишь секса, или как Майкл, раб своих эмоций, то окрыленный, то подавленный.
– Хочешь поплавать? – наконец предлагает Джейс.
– Сейчас?
– Ну да. У нас в бассейне. Уж очень жарко!
Воздух удушающе влажный, чуть ли не густой. Так, подумаем. Поплавать. Ночью. С парнем. С почти незнакомым. С Гарреттом. Голова кругом от того, сколько маминых правил этим нарушается.
Семнадцать лет лекций, бесед, напоминаний: «Думай о том, как это выглядит со стороны, Саманта. Не только о том, что чувствуешь сама. Поступай разумно. Всегда помни о последствиях».