Добравшись до вершины, я спустился по другую сторону, очень довольный, что прошел без всяких затруднений и что наклонный коридор идет дальше. Чары были разрушены, и с тех пор я много раз с женой и помощниками проделывал свои опасные упражнения. Но однажды произошла катастрофа. Каменный барьер, который я с самого начала счел очень опасным, но к которому мы постепенно привыкли, рухнул с ужасающим грохотом. Глыбы в три-четыре кубических метра летели кувырком и разлетались в стороны в русле потока, у которого мы все стояли. Чудом никого не задело, и во всей этой передряге погибла лишь часть оборудования, которое у нас буквально вырвало из рук.
В 1934 году в громадном гроте Шикер, расположенном в Атласских горах, я открыл подземную реку, протекающую по нижнему этажу, и уже собирался сесть в крохотную надувную лодку, когда услышал необычайный шум. Сильные взрывы заставили меня поспешно вернуться к веревочной лестнице, у верха которой на узком выступе должны были находиться носильщики и переводчик Ликси.
Подойдя к низу колодца, я с изумлением увидел, что пропасть надо мной освещена ровным светом и что взрывы и раскаты несутся сверху! Шум смешивался с каким-то ревом и выкриками, еще больше удивившими меня. Я цепляюсь за лестницу и начинаю подниматься. Но тотчас же до меня доносится голос Ликси, перекрывающий весь этот гам: «Не поднимайтесь, лестница горит!»
Я сваливаюсь вниз, ошеломленный и взбешенный, так как не могу понять, что же все-таки происходит. Я стою, прижавшись к каменной стене, ожидая, когда упадет лестница, которая, конечно, должна оборваться. Наконец взрывы становятся реже, слабее, и испуганный голос кричит: «Если можете, поднимайтесь!»
Я карабкаюсь по лестнице, но, прежде чем добраться до верха, попадаю в облако удушливого дыма и на ощупь заканчиваю подъем. Мой отряд в полном составе, но в каком виде! Сквозь густой дым я вижу почерневшие лица, задыхающихся людей, все кричат, кашляют, плачут одновременно.
Весь этот шабаш объяснялся просто, но как я мог об этом догадаться? Готовясь к длительному подземному походу, я решил взять запас карбидов для перезарядки наших ацетиленовых ламп. Совершенно разумная, даже просто необходимая предосторожность. Но вместо того чтобы использовать металлический бидон, человек, на обязанности которого лежало обеспечение этого запаса, предпочел бидону, показавшемуся ему слишком громоздким, большой капюшон собственного бурнуса. Пока я занимался разведкой в нижнем этаже, он, передвигаясь на четвереньках по узкому выступу, где все меня ждали, выронил все содержимое своего капюшона в водный бассейн у основания массивного сталагмита, к которому была прикреплена моя веревочная лестница.
Желая исправить свою неловкость, несчастный приблизил зажженную лампу к поверхности воды, в которой бурно кипели карбиды, и в результате произошел первый сильный взрыв, сопровождающийся пламенем, за которым последовали дальнейшие взрывы. Пока импровизированный ацетиленовый генератор не был полностью истощен, он все время давал пламя, взрывы и густой дым, а испуганные свидетели сбились в кучу и, не имея возможности потушить пламя, старались подбодрить себя криками. Лестница скрылась, оказавшись в центре пылающего костра, но, к счастью, она основательно намокла, пока ее прикрепляли к основанию сталагмита, и это спасло ее от обрыва. Носильщик, сильно обожженный, лежал в углу в полной прострации. У него были ожоги на руках, на лбу и на щеках, исчезла его короткая вьющаяся борода. Глаза чудом уцелели.
Когда волнение улеглось и каждый вновь занял свое место, я опять спустился, чтобы закончить прерванную разведку. Возвращение было мучительным. Все мы отравились ацетиленовым газом и чувствовали себя плохо, кружилась голова, началась рвота.
Другая сцена, достойная театра ужасов, разыгралась во время нашего беспокойного и тяжелого подъема из пропасти Хейль в Стране Басков. В 1934 году двум бельгийским спелеологам, Максу Козинсу и Ван дер Эльсту, удалось спуститься в эту громадную пропасть (в то время она считалась второй во Франции). На следующий год эти двое молодых ученых пригласили меня повторить спуск вместе с ними в надежде, что в глубине удастся найти какие-нибудь еще неизвестные продолжения пропасти. В последний момент что-то помешало Козинсу принять участие в экспедиции, и мы с Ван дер Эльстом спустились в пропасть вдвоем по новому для меня способу.