– Кажется, я поняла, – ответила я. – Видимо, к тому моменту, когда ты выпиваешь всю бутылку, становится очень хорошо.
Он снова кивнул, сделал глоток и слегка вздрогнул, положив руки на стол.
– Сегодня я получил неприятные новости, – сказал он.
– О, мне очень жаль, – взволнованно ответила я.
Он откашлялся и сфокусировал взгляд на своей чашке.
– У меня не было никаких планов на этот вечер. Наверное, я бы просто остался дома. Мой приятель, Хеми, собирался приехать в город, но в последний момент не смог. А после того, как я получил эти новости, у меня не было никакого желания оставаться в одиночестве. Я не хотел ни с кем разговаривать, но и не хотел сидеть дома один.
Я прекрасно его понимала. Многие люди боятся одиночества. Я и сама до сих пор работаю над этим страхом. Иногда мне необходимо находиться среди людей, но так, чтобы при этом меня никто не доставал. Не уверена, что мне хватило бы смелости пойти одной в бар, но не исключаю, что и такое желание меня посетить может. Пойти к людям просто для того, чтобы убедиться, что еще существуешь.
– С чем были связаны эти неприятные новости? – спросила я, хотя и понимала, что задаю слишком личный вопрос. Но, черт побери, этот мужчина вызывает во мне желание задавать вопросы… Подриг воспринял вопрос очень спокойно.
– У моего отца рак простаты. Диагноз был поставлен примерно год назад. Все это время он и моя бабушка убеждали меня, что все в порядке. Я же должен был отнестись к этому более внимательно. Я должен был сам к нему приехать, чтобы во всем убедиться. Должен был помнить о том, что они – два упрямых ирландца, которые до последнего будут утверждать, что все хорошо… На самом деле все очень плохо. Состояние отца ухудшилось, и нет никакого понимания, сколько он еще проживет.
Мне стало очень его жалко, и захотелось что-нибудь сделать для него.
– Мне так жаль.
Он тяжело вздохнул и посмотрел по сторонам.
– Нужно многое успеть сделать. Я должен навестить отца в Шамблз (это маленький городок, где я родился), и, честно говоря, мне очень страшно.
Он посмотрел мне в глаза, и я почувствовала, что в его взгляде скрыта какая-то тайна, о которой мне не следует знать.
– Мои отношения с отцом были не самыми лучшими… – продолжил он и напряженно замолчал, а его кадык ходил вверх-вниз, словно поршень мощного механизма.
– Мне кажется, будет правильно, если ты поедешь, – мягко сказала я. – Если ты этого не сделаешь, то потом будешь жалеть.
– Да, я, конечно, поеду. Когда ты сказала о том, что я выглядел подавленным, ты не ошиблась. Так и есть.
Я внутренне содрогнулась.
– Мне не стоило этого говорить.
– Я рад, что ты это сказала, – возразил он, наполняя наши чашки. – Мне нужно было с кем-нибудь поговорить об этом. Просто чтобы поделиться.
– Даже несмотря на то, что ты меня совсем не знаешь?
Он молча посмотрел на меня и слабо улыбнулся.
– У меня уже нет такого ощущения. Мне кажется, что мы с тобой знакомы давно.
Огонь в его глазах разгорелся снова, и я почувствовала жар внутри себя. Я испытывала мучительное влечение к нему, мне безумно хотелось быть с ним сейчас – и не только сейчас. Чем дольше я смотрела в его глаза, тем сильнее разгоралось пламя. Мне казалось, что еще немного и я сгорю.
Интересно, это напиток так повлиял на степень моего возбуждения?
Стоило нам замолчать, как подошла официантка. Она словно ждала, когда в нашем разговоре наступит пауза. Я попросила Подрига заказать мне еду по своему усмотрению, потому что ни слова не поняла в меню.
В ожидании блюд мы выпили еще обжигающего напитка и сменили тему разговора на более легкую – мы стали говорить о регби. Я завалила его вопросами об игре, о том, как нужно играть, о разных командах и соревнованиях. Подриг очень терпеливо отвечал на мои вопросы, и хотя он великолепно во всем разбирался, он говорил об игре без какого-то фанатизма, который я ожидала услышать. Возможно, из-за травмы он немного отдалился от всего этого, а возможно, просто устал.
– Теперь твоя очередь, – сказал он. – Расскажи мне, о чем ты пишешь? В чем заключалась твоя работа, пока тебя не уволили?
О черт. Я еще не успела привыкнуть к тому, что я безработная, и благодаря ему забыла об этом.
– Мне нужно еще выпить, – сказала я. Мы опустошили целую бутылку этого безумного напитка. Подриг сделал еще заказ, на этот раз он попросил рисовое вино, которое также следовало пить из крошечных чашек. На вкус вино оказалось сладковатым и не таким крепким, так что я поняла – наутро у меня будут проблемы с похмельем.
Я сделала большой глоток и откашлялась.