Я даже начала думать о том, что понятия не имею, кто же я на самом деле.
Возможно, настало время разобраться в себе.
Я резко сбросила одеяло и встала с кровати, не обращая никакого внимания на мобильник; он все продолжал жужжать, сигнализируя о новых сообщениях. Я вышла из комнаты и через прихожую направилась к комнатам сестер.
Я подошла прямиком к комнате Сандры и распахнула дверь. Сандра лежала на кровати, свернувшись калачиком. Войдя, я без промедления заявила:
– Я поеду с вами в Ирландию.
– Что? – спросонья не поняла она.
Потом я закрыла дверь ее комнаты и направилась на кухню, откуда доносились голоса Энджи и Тэбби.
– Ты чего встала в такую рань? – спросила Энджи, наливая себе кофе. – Даже мама с папой еще спят.
– Я поеду с вами в Ирландию.
Она удивленно заморгала.
– Ты поедешь? Что случилось?
– Я только что узнала, что меня уволили.
– Что? – услышала я удивленный голос Сандры. Она появилась из-за моей спины, пытаясь собрать свои волосы в утренний пучок.
– Ты шутишь? – спросила Энджи.
Я покачала головой.
– Все произошло только что. Почти всех уволили. Из-за этого генеральный директор и главный редактор тоже написали заявления об уходе.
– Вот дерьмо, – сказала Энджи. – Что за подстава. Вы же делали классный сайт.
– Владельцы хотят сконцентрироваться на видео. Мы получили уведомления по почте.
– Мне так жаль, – сказала Сандра, обнимая меня сзади. – Тебе катастрофически не везет.
– Катастрофически, – повторила Тэбби, жуя кусок тоста.
– И поэтому теперь я еду с вами, сестрички. И даже не думайте отзывать ваше предложение.
– Ну о чем разговор! – Энджи достала свой телефон. – Давай посмотрим, остались ли билеты на наш рейс. Думаю, даже с твоим везеньем мы сможем найти место рядом с нами.
– Разве вы летите не первым классом? – спросила я, глядя на Сандру. Энджи получила отличные отступные при разводе, а Сандра хорошо зарабатывала, поэтому ни одной из них не приходилось думать о деньгах.
– Мы что-нибудь придумаем, – ответила Сандра. – Главное, что ты едешь с нами!
– Ты уверена? – спросила меня Энджи, подозрительно подняв брови. – Не получится так, что ты потом успокоишься и в последний момент передумаешь? Потому что если ты купишь билет, сдать его ты уже не сможешь.
– Не сомневайся, – ответила я, вложив в голос всю свою уверенность, хотя, по правде говоря, было немного страшно и меня снова начали одолевать сомнения насчет того, действительно ли это хорошая идея. – Я еду, я еду. Я еду! – словно мантру повторяла я.
Я еду.
Глава 3
– Ты должен приехать домой, – сказала мне бабушка. Ее слова эхом отозвались в моей голове. Мне казалось, я буду их слышать всю жизнь. – Ему становится хуже. – Она помолчала и добавила срывающимся голосом: – Мы не думали, что все так плохо.
Моя бабушка очень сильная женщина. Таких сильных женщин я больше не встречал. Ей уже девяносто лет, но она до сих пор ежедневно выходит на прогулку до моря и обратно, до сих пор управляет делами в нашем семейном отеле «Шамблз Би-энд-Би», до сих пор может своим острым языком осадить вас так, что мало не покажется. И ее голос всегда, сколько я себя помню, звучал очень уверенно.
До сегодняшнего дня. Мое сердце оборвалось, когда я услышал этот срывающийся голос.
Мой отец умирает.
Я знаю, что именно это она хочет сказать.
– Подриг, – повторила она, – где ты сейчас?
Я прокашлялся. Мое давление поднялось, и мозг снова затуманился, отчего мне стало трудно соображать.
– Я дома, в Дублине.
– Тогда ты должен приехать как можно скорее, – сказала она, и на этот раз ее голос прозвучал так же жестко, как и всегда. – Ты ему нужен.
Я чуть не рассмеялся. Я никогда не был нужен своему отцу.
– Мне нужно еще несколько раз посетить врача, – соврал я. По правде говоря, мне остался лишь один визит и сейчас я как раз направлялся в больницу, но мне нужно было выиграть немного времени. – Я смогу приехать только послезавтра.
Она вздохнула, и даже в этом вздохе я почувствовал смену ее настроения. Секунду назад в ее голосе сквозило отчаяние, а сейчас он снова зазвучал уверенно, словно она вспомнила, что я в течение последних шести недель свободен и не участвую в играх из-за сильного сотрясения мозга.
– Как ты себя чувствуешь? Как твоя голова?
– С головой все в порядке, – ответил я. Если не брать в расчет некоторую туманность в сознании и периодические приступы тошноты, то я в целом чувствовал себя намного лучше. Я надеялся, что сегодня врач разрешит мне вернуться на поле. Без меня команда была уже не той, да и я был сам не свой без своей команды.