– Я так и не познакомила тебя с главным человеком, – сказал я, когда мы пришли к местечку, скрытому от глаз за огромным фасадом.
Саня удивленно посмотрела на меня, потом на Влада:
– Я думала, ты говорила о нем, – кивнула она в его сторону.
Влад улыбнулся:
– Нет, – сказал он. – Ровно год назад, я добровольно уступил это звание другому человеку.
С этими словами он указал на крошечную лужайку, прятавшуюся за правым крылом замка. Там, прямо на траве сидела самая удивительная в мире компания – красивая, безумно обаятельная ведьма, которая пристально наблюдала за тем, как огромное трехметровое чудовище со всей нежностью, на которое было способно, стаскивало в себя годовалую девчушку и ставило ее на траву. Та с упорством и визгом, полным восторга, снова и снова, переступая пухлыми ножонками, подбиралась к огромному монстру, забиралась по левой руке, капая слюнями на белую перчатку, хватаясь ручками за снежно-белую гриву и выдирая серебристые волосы, поднималась прямо к огромному лицу. Так же как и меня, ее завораживала ярко-красная лава, переливающаяся в огромных глазах, которая сверкала темным пламенем и растворялась сама в себе, чтобы потом разлиться волной черно-красных огней.
– Тебе не кажется, что мы слишком много времени позволяем Никто проводить с нашей дочерью? – спросил Влад, обращаясь ко мне.
Я отрицательно помотала головой.
– Он – самый великий сказочник на свете, – сказала я, но подумав, добавила. – Кроме того, наедине их никто никогда не оставляет. Все-таки он зверь…
Тут Саня взвизгнула:
– Ваша дочь?
Ирма увидела нас и, улыбнувшись, помахала рукой. Она поднялась на ноги и ловко сняла ребенка с длинных белых волос Никто. Девочка тут же подняла возмущенный визг, протягивая ручки к огромному чудовищу, пытаясь перелезть через спину Ирмы, но та крепко держала девочку, отчего визг становился все громче. Но тут Никто улыбнулся ей своей фирменной улыбкой от уха до уха, и ребенок звонко засмеялся. Саня за моей спиной ахнула:
– Кто это? – тихо спросила она.
Словно в ответ на ее вопрос чудовище посмотрело на нее, а затем, подмигнув ей, растворилось в воздухе.
– О нем я тебе позже расскажу, – сказала я.
Тут Ирма подошла к нам и, передавая ребенка мне на руки, посмотрела на Сашку:
– Саша, очень рада видеть тебя. Меня Ирма зовут, – сказала она, улыбаясь так, что Сане хоть немного, но стало легче.
– Здравствуйте, – сказала она.
Я повернулась к Сане, показывая самое чудесное, что случалось в моей жизни:
– Познакомься, это Амалия, – сказала я.
Сашка удивленно смотрела на маленькое пухлое личико с аккуратным носиком, крошечными губками и огромными глазами… цвета моря. Сашка смотрела, как девочка тянет к ней ручку, как ее лицо, совершенно неземной красоты сменяется несколькими выражениями лиц и, в конце концов, останавливается на улыбке, в которой лишь четыре зуба. Пожалуй, это удивило Сашку даже больше, чем параллельный мир за дверью однокомнатной квартиры. Она протянула руку, и Амалия вцепилась в нее пухлыми пальчиками. Саня улыбнулась.
Я смотрела на свою дочь, зная, какой она будет, когда станет взрослой – высокой, стройной и удивительно красивой. У нее будут длинные ноги и тонкая талия, женственные руки удивительно изящной, ювелирной огранки с длинными пальцами. Кожа ее – матово-белая, будет светиться, словно она сплетена из тончайших нитей лунного света, полные, манящие своей формой, губы, тонкий точеный нос и ярко очерченные скулы. Только вот волосы будут не белые, а насыщенного кофейного цвета с восхитительным серебристым отливом, как у ее отца. Глаза – тоже отцовские, и слава Богу. Странно бы смотрелась женщина с глазами из бриллиантовой крошки. Я точно знаю, как она будет выглядеть.
Совсем другое дело, что получится внутри.
Никто сказал – мы могли бы все изменить, если бы проявили заботу, внимание и не предоставили бы ее самой себе. Мы не подумали об этом, потому как каждый из нас воспринимал ее, как взрослую, а между тем, на белом свете она прожила не больше пяти лет. Рожденная уже взрослой, она не была таковой по сути и к взрослой жизни, к взрослым поступкам, к взрослым решениям готова не была.
Теперь у нее будет время, чтобы подготовиться, а значит, от меня требуется дать все то, что ей будет необходимо. Помочь собрать багаж для путешествия во взрослую жизнь, ведь теперь только от меня зависит, какой она будет.
Я научу ее ходить и держать ложку, писать и читать, попытаюсь научить ее любви и честности, доброте и смелости.