***
Будильник я услышала лишь с третьего раза, благо, современные возможности позволяют оттягивать момент пробуждения до последнего. Впервые за два года я опаздывала. Не скажу, что это самое приятное ощущение, но мозг мой радостно вопил еще не проснувшейся мне, что я проспала всю ночь, ни разу не открыв глаз. Я, как могла, радовалась этому факту, но сложно быть искренне счастливой, когда до выхода осталось пять минут, а ты выглядишь, говоришь и чувствуешь себя, как пьяный прапорщик. Естественно, с перепугу все, что мне требовалось для выхода в люди, попряталось и наотрез отказывалось попадаться мне на глаза. В результате оделась я так, что стыдно было бы явиться в публичный дом, не говоря уже о публичной библиотеке. Почему-то из всей одежды, что была у меня, я смогла найти только бессовестно короткую юбку, которую не носила уже сотню лет. Откуда она вообще взялась? Неужели я когда-то носила это? Я была уверена, что выбросила ее, более того, я была уверена, что не покупала ее изначально. Но факт остается фактом – вот она, юбка, – прямо передо мной. И куда делись джинсы? Кофта на месте, а джинсы испарились. Искать их у меня времени не было, я и помчалась в ванную. Выйдя из нее, я уже опаздывала на пять минут, но все же в последний раз постаралась отыскать одежду, в которой меня не примут за стажерку уходящей на пенсию стриптизерши. Тщетно. В результате я вылетела из дома, на ходу завязывая хвост и застегивая крутку.
Странно, но по всем законам отвратительного утра, я должна была прибежать на остановку за секунду до того, как мой автобус прощально мигнет мне задними фарами. Но этого не случилось. Я совершенно спокойно села в огромный зеленый «Лиаз», который послушно пришел на остановку ровно к моему приходу. Чудеса, честное слово. Но сейчас даже такое маленькое чудо радовало меня. Но потом, когда какой-то мужчина, с легкой руки, оторвал карман моей куртки, я поняла, что чувство юмора у судьбы весьма скверное, и не стоит принимать за чистую монету каждую ее улыбку, потому как иногда она не улыбается, а смеется. На работу я явилась с десятиминутным опозданием, чем неприятно удивила свою начальницу:
– Лера, все хорошо? – она поправила очки в тонкой оправе, которые делали ее глаза огромными, как у совы, и осмотрела меня с ног до головы, задержавшись сначала на кармане, а потом на юбке. Что тут скажешь? По-моему все очевидно, и я лишь молча развела руками. Она, будучи мудрым человеком и чрезвычайно опытным руководителем, с достоинством приняла такой поворот судьбы. – Чувствуешь себя нормально? Может, возьмешь отгул?
Я помотала головой, скорчив гримасу искреннего раскаянья. Она кивнула и снова уткнулась в монитор, а я прошла в подсобку, где разделась и, одергивая ползущую на уши юбку, пошла на рабочее место – нести печатное слово в массы. Никто из сотрудниц не поленился по-доброму пройтись колкостями по длине моей юбки, но, как ни странно, благовоспитанные женщины и девушки отнеслись к исчезновению джинсов с таким пониманием, как будто абсолютно каждая прошла через это, словно через обряд посвящения. Наверное, каждая.
Весь день прошел в бессмысленной суете, которая занимала много времени, но в итоге не давала никакого результата. Зато пролетел день просто молниеносно. Одна беда – время от времени я засыпала, стоя. На упаковке было написано, что препарат не дает сонливости в течение дня, а вот уже в инструкции было коварно замечено, что побочные эффекты проявляются индивидуально, и в редких случаях сонливость все же наблюдается. Что ж, я – редкий случай. Я зевала и спала на ходу, держась за любой, более-менее, устойчивый предмет и как лошадь засыпала стоя, стоило мне задержаться где-то дольше пяти минут. Похоже, все, что я недоспала за два года, резко свалилось на меня в одни сутки. Благо, меня таскали по всей библиотеке, и мне просто физически некогда было спать. В конце рабочего дня выяснилось, что одна из сотрудниц съела что-то, по Булгакову, «не первой свежести» и отправилась домой с полиэтиленовым пакетом в руках. Я осталась за нее до конца рабочего дня. Уже ближе к девяти, где-то за двадцать минут до закрытия, ко мне подбежала одна из сотрудниц и с горящими от любопытства глазами сообщила, что ко мне пришел какой-то молодой человек. При этом взгляд ее сверкал тем самым нездоровым блеском, в котором отчетливо читалось удивление, смешанное с восторгом.
– Какой еще молодой человек?
– Не знаю, он не представился, но очень настойчиво просил встретиться с тобой. Я его проводила в читальный зал, он ждет тебя там.
Честно говоря, я восприняла это как ошибку. Бог знает, сколько Валерий ходит по земле и, скорее всего, молодой человек просто заблудился. Я кивнула и сказала, что сейчас подойду, но та, напоследок, все-таки выпалила: