— Нет никакой женщины, брат. Всё дело в этом сердце. С ним я чувствую себя другим человеком. И этот другой человек больше не любит Клэр. Он вообще не может её любить.
Джеймс не допытывался до истины, удовлетворившись моим ответом. Все последующие дни я много работал, понимая, что только это занятие поможет мне отвлечься, не думать об Андресе, Анхеле и Клэр. И лишь по ночам, когда мне не удавалось контролировать свой разум и желания, я видел рядом с собой Андреса. В своей постели. Мы занимались с ним сексом, любили друг друга как безумные, воплощая в жизнь мои самые смелые фантазии. То, что я бы никогда не посмел предложить Клэр.
А потом я просыпался, умирая от желания плюнуть на всё и ворваться в спальню Андреса. Наброситься на него, ничего не объясняя, получить то, что мне нужно, а вот потом… На этом мои фантазии резко обрывались, словно разбиваясь о неожиданно возникшую преграду. И мне становилось стыдно. Перед Андресом, Анхелем и самим собой.
Довольно часто я подходил к зеркалу, критически осматривая своё отражение. Я будто сравнивал себя с прежним обладателем моего сердца. И эти сравнения были абсолютно не в мою пользу. В своей внешности я теперь видел лишь недостатки, на которые прежде попросту не обращал внимания. Чрезмерная бледность кожи, морщины на исхудавшем после болезни лице, серебристые ниточки седины в каштановой шевелюре… Всё это напоминало о моём возрасте, а также о том, что я никак не мог соперничать с Анхелем. Даже с умершим. Даже зная, что во мне находится его сердце.
С Андресом я практически не общался, в какой-то момент решив, что сближаться с парнем было изначально не лучшей идеей. Но уволить его я также не мог. Как и рассказать ему всю правду.
Бывало мы сталкивались вечерами в кухне, куда я заходил взять что-нибудь из холодильника. Я пил холодный сок или воду, молча глядя на сидевшего за столом Андреса. Тот любил пить травяной чай, а также читал что-то в своём планшете. Однажды я попробовал этот чай, но тотчас скривился — напиток показался мне горьким. Таким же горьким, как та правда, которую я не решался раскрыть Андресу. А ещё я спросил о книге, которую он читал. Просто так, из любопытства.
— Я читаю фантастику, сэр, это наш с Анхелем любимый жанр, — ответил он, и в эту минуту его лицо озарила улыбка. Андрес вспоминал своего возлюбленного.
— И о чём ты сейчас читаешь? — также без задней мысли поинтересовался я, — О полётах в космос, покорении других галактик?
— Нет. Сейчас я читаю о фальшивых воспоминаниях. Как одному человеку вживили память другого…
— И что произошло дальше? — вот сейчас я по-настоящему заинтересовался его рассказом, — С человеком, у которого появились чужие воспоминания?
— Он медленно сошёл с ума, сэр. А потом из его мозга просто удалили их, желая спасти остатки его разума…
Я молчал, не зная, что ответить своему водителю. В голове промелькнула странная, доселе ни разу не посещавшая меня мысль. Но сейчас она казалась мне спасительной. Вот бы мне также избавиться от чужих воспоминаний! Разом забыть об Андресе, вырвать его из своей головы, из своего нового сердца. И тогда… Я тяжело вздохнул, нехотя допивая сладковато-горький чай. Нет, я не мог удалить воспоминания, полученные в наследство от Анхеля вместе с его сердцем. Это стало моей кармой, моим наказанием, моим проклятием.
Дни, казавшиеся мне практически одинаковыми, тянулись невероятно медленно. Каждый из них был похож на предыдущий, ничего нового не случалось, а моя жизнь словно замерла на месте. Я ждал перемен, и они произошли. Вот только совсем не так, как рисовало их моё воображение.
***
В тот день Андрес с самого утра выглядел каким-то подавленным, однако я, оставив все попытки сблизиться с парнем, не решался его о чём-то спрашивать. Мы выехали из офиса, когда Андрес неожиданно попросил:
— Я могу сегодня взять вашу машину, сэр? Всего на пару часов, прошу вас…
— Зачем? — я в недоумении уставился на парня, чувствуя, как внутри меня словно обдало кипятком. Непонятно откуда взявшееся чувство ревности неприятно обожгло сердце. Неужели, у Андреса кто-то появился? Новый приятель, на встречу с которым он так спешил?!
— Извините. Я подумал, что… Ладно, ерунда, значит поеду на такси. В конце концов, кладбище не так далеко…
— Что?! Так ты… собрался на кладбище? — в тот момент мне стало стыдно перед сидевшим за рулём Андресом. Хотя, чего я ждал от него? Рано или поздно парень всё равно кого-то найдёт. И мне придётся смириться с этим, как я уже давно смирился с равнодушием Андреса.
— Сегодня полгода со дня его смерти, — голос парня дрогнул, однако его лицо по-прежнему оставалось непроницаемым.
— Прости…
— Я думал, что вы знаете, сэр. Вы же знали маму Анхеля. Или на тот момент вы… уже расстались с ней?
Я недовольно скривился, чувствуя, как удары сердца вновь заглушали все прочие звуки. Зачем я лгал Андресу? Какого чёрта придумал эту идиотскую историю о романе с Паулой Гарсия?
— Поехали туда прямо сейчас. На кладбище. На могилу Анхеля…
— Вы уверены в этом, мистер Харпер? — Андрес явно не ожидал от меня такого предложения, — Может…
— Уверен. Ведь я давно должен был побывать на его могиле. И сейчас я просто обязан это сделать, Андрес. Сейчас или никогда.
Я говорил странные вещи, которые, наверняка, требовали разъяснений, и в любой другой день Андрес обязательно бы это заметил. Но сейчас ему было не до меня. Молча развернув автомобиль, парень поехал в сторону кладбища, при этом заметно прибавив скорость.
Плотные серые тучи постепенно затягивали небо, воздух становился душным и тяжёлым, а порывы ветра, то и дело налетавшие откуда-то со стороны гор, только приближали уверенно идущую на Лос-Анджелес грозу. Первую грозу за последние несколько недель сухой жары. Но в тот день изменилось всё. Даже погода.
В нужное место мы приехали примерно через полчаса. Следуя за Андресом, я нерешительно подошёл к надгробной плите, быстро прочитав на ней знакомое имя. Анхель Гарсия. Ему было двадцать три года. Всего двадцать три… Почему так вышло? Почему именно он? Почему именно его сердце сейчас билось в моей груди?
Странно, но в тот момент перед глазами не вспыхнуло ни единого воспоминания из жизни того, на чьей могиле я сейчас находился, а все эмоции словно замерли, застыли на самой глубине моей души. Сердце Анхеля билось ровно, оно больше ничего не подсказывало. Я молча смотрел на Андреса, который присев возле мраморной плиты, тихо шептал что-то погибшему возлюбленному. О чём он говорил Анхелю, оставалось лишь догадываться. Время от времени парень также смахивал слёзы, градом катившиеся по его красивому, но такому грустному лицу. Моего присутствия он тогда даже не замечал.
Подойти к нему? Обнять за плечи? Попытаться успокоить? Нет, Андресу это точно не понравится. Да и не смогу я его утешить, не найду подходящих слов. Лучше вообще не вмешиваться. Ничего не говорить, не трогать парня. Пусть вдоволь наплачется, наговорится с тишиной. Потом станет легче. Непременно станет.
Чьи-то тихие, осторожные шаги заставили меня обернуться. Позади меня стояла невысокая, смуглая женщина, прижимавшая к себе огромный букет белых орхидей. На её голову был накинут чёрный платок, а выражение её лица напоминало застывшую маску. Сомнений больше не оставалось. Это была мать Анхеля.
Даже не обернувшись в мою сторону, Паула медленно подошла к могиле сына. Постояв немного, она положила цветы, а затем присела, сказав что-то повернувшемуся к ней Андресу. Он также что-то ответил ей, а потом посмотрел на меня, продолжая разговор с матерью любовника. Они говорили обо мне! И сейчас Паула расскажет, что никогда не состояла в отношениях с американцем по имени Мэтью Харпер, что даже не слышала этого имени…