Лошадь в который раз вильнула, взбрыкнула, подбрасывая меня, и захрипела, когда я рефлекторно натянула поводья.
С рысцой у нас с лошадью как-то не складывалось.
Если она (или он — хотя, какая к чёрту разница?) встанет на дыбы, я скачусь с неё, как с горки.
Лошадь, точно прочитав мои мысли, вскинула голову, хрипя, и снова вильнула. Но быстро угомонилась, когда Эд, подъехав ближе, схватил её под уздцы.
— Ты не умеешь ездить верхом?
Я перевела дух.
— Что, так заметно? Вот только не надо такие глаза делать, ты много в моём мире лошадей видел?.. А, да угомонись ты, сволочь парнокопытная!
— Прекрати её боятся, — серьёзно посоветовал Эд, глядя, как я пытаюсь справиться с поводьями.
— Я её не боюсь!
— Боишься. И она это чувствует.
Я кое-как устроилась в седле поудобнее — скрючившись в три погибели и готовясь чуть что схватить эту бестию за гриву. И буркнула:
— Может, это вообще — он.
Эд странно глянул на меня.
— Она. Как ты… ты не можешь отличить коня от лошади?
— Ну знаешь, — пытаясь пришпорить “её”, пробормотала я. — Я на её живот не смотрела.
Эдвард, легко перейдя в рысцу следом за мной, наклонился в седле, поражённо заглядывая мне в глаза. И громко, обидно захохотал.
Я снова сжала поводья, и эта гадина опять вильнула.
— Что я такого сказала?
Но Эд только покачал головой, отворачиваясь и скрывая усмешку. Потом, успокоившись, заметил:
— Так мы в Бильгардию никогда не доедем.
— Куда? — буркнула я, подскакивая в седле.
Эд смерил меня удивлённым взглядом и снова усмехнулся.
— Катрин… Бильгардия — это резиденция принца Кельтии. Как ты могла ехать спасать своего метаморфа, если даже не знала, куда ехать?
— Спросила бы у кого-нибудь, — огрызнулась я. — Нашла бы дорогу в эту… как там её?..
— Слава богу, что я нашёл тебя раньше, — еле слышно пробормотал Эдвард. И громче поинтересовался. — И как ты собиралась спасать своего друга?
Я покосилась на него — Эдвард вскинул брови в ответ.
— Что-нибудь придумала бы.
Эд возвёл глаза к небу и снова поймал мою лошадь под уздцы. Та недовольно захрипела, но сбавила темп и пошла корпус в корпус с конём принца.
— Значит так, Катрин, — начал Эд. — Сейчас ты пересаживаешься ко мне в седло, а Брунхильду мы отпускаем. Потом ты отдаёшь мне медальон…
— Разбежалась, — фыркнула я. — Быть полностью в твоей власти? Спасибо, не надо.
— Катрин, — снова заглядывая мне в глаза, настойчиво произнёс принц. — Я обещал тебе помощь.
— А я тебе не верю! — бросила я, не отводя взгляд. — Медальон захотел? Чтобы я никуда не делась? Нет!
— Катрин, — вздохнув и цепляя, как на приёме, маску, начал принц. — Он всё равно не будет работать как следует. Ты его украла, а такие амулеты…
— Всё равно не отдам!
Эдвард осёкся и минут пять мы ехали молча — чавкая копытами по влажной грязи и ловя падающие с деревьев и низко нависших туч снежинки.
— Хорошо, — снова начал принц. — Но ко мне в седло ты пересядешь? Мы действительно очень долго будем добираться до Бильгардии — таким шагом.
— И не подумаю, — буркнула я. — Ещё увезёшь невесть куда. Нет уж.
Я лучше сейчас напрягусь… и вдарю этой бестии, и она наконец-то снова перейдёт в галоп. Ещё бы я ей управлять умела!
Эдвард огрел меня сердитым взглядом и вдруг прошипел:
— Что я такого сделал, что ты мне не доверяешь? Я тебя спас, я тебя вылечил, я за тебя…
Договорить он не успел — я долбанула шпорами по бокам лошади, и та резко сорвалась в галоп — только держись. Я держалась, слыша свист ветра в ушах и замечая размытые пятна проносящихся мимо деревьев. Почти сразу нас обогнал Эдвард, я сначала испугалась, что он хочет меня бросить, потом обругала себя — не этого ли я хотела? — и скакала так, пока эта… Брунхильда? не остановилась, а я с неё, соответственно, не скатилась. Точнее, почти скатилась — Эдвард, поймавший мою лошадь под уздцы, торопливо её отпустил, подхватывая уже меня, опасно наклоняясь, почти выскальзывая из седла. Мда, а его конь даже не думал вилять.
Я заходилась в жестоком приступе кашля, мечтая оказаться сейчас в комнате с горящим камином и, желательно, под одеялом.
— Катрин, — тихо, медленно сказал Эдвард, поддерживая меня. — Пожалуйста, дай мне отправить тебя в безопасное место, а твоего колдуна я вытащу сам. Я обещаю, я кля…
— Не… кхе… дам, — выдавила я. — Да…же…кхе… не думай!
Кашель наконец-то успокоился, но грудь горела по-прежнему. Мне бы прогревание, а не местные настои…
Эдвард отводил взгляд.
— Катрин, я не смогу нарушить клятву…
— Плевала я на твою клятву, я не хочу быть тебе обязанной!