- Катенька, - преувеличенно ласково пел мальчик, наступая на меня с гребешком, зеркальцем и котелком чего-то оранжевого, - настоящие леди так не выглядят. Ты обязана стать ожившей мечтой, а у мечты должны быть длинные волосы.
Он всё-таки загнал меня в угол, мальчишка-маг. Амулет Джоан останавливал отнюдь не все его заклинания, особенно, когда этот паршивец окреп. Так что в итоге меня поймали, примотали к стулу и долго издевались над моими прекрасными светлыми волосами, приговаривая: “Расти шевелюра длинная-длинная”. Я ругалась, думаю, Ален узнал много новых русских слов, но его это нисколько не смущало.
С лицом, фигурой была та же история. Меня посадили на жесточайшую диету, меня заставили обливаться какой-то дрянью и есть какую-то дрянь, но результат превзошёл все мои и, кажется, Алена, ожидания.
В более-менее приличное зеркало, которое Ален тоже откуда-то притащил - как бы не из моего мира, кто его, метаморфа, знает? - на меня теперь смотрела фея. Серьёзно, феечка с длинными волнистыми кудрями до колен (обалдеть), с осиной талией (как она только такую грудь выдерживает?), светлокожая (бледнокожая, я бы сказала), и с такими точёными чертами лица, будто их какой-то кубист ваял.
- Господи…
- Не дрейфь, Катька, - фыркнул Ален, швыряя в меня кулёк одежды. - На вот, примерь.
Одежда была женской, дорожной и явно когда-то принадлежала минимум герцогине. Сама я одела её кое-как, но Ален заявил, что так даже лучше.
- Значит так, Кать, завтра твой принц охотится в Сассексе, там у графа чудесные лесные угодья. А ты будешь случайно проезжать мимо… или попадёшь в портал… и по ходу дела на тебя нападут разбойники.
- Настоящие? - испугалась я.
- Нет, - вздохнул Ален. - Я на тебя нападу, хочешь? Ну вот, и когда эти охотнички выедут, кидайся им под ноги. Только не голоси, леди не кричат. Леди вежливо просят о помощи. Поняла меня?
- Угу, - мечтая вцепиться ему в ухо, отозвалась я. - А ты где будешь?
- В твоём декольте, - ухмыльнувшись, ответил мальчишка и взвыл, когда я всё-таки цапнула его за ухо. - А чего ты хочешь? Я снова превращусь в кота, стану невидимым и прикинусь твоим воротником. Катя, пусти ухо! Ты ж пропадёшь без меня, дурында!
- Ещё раз… меня… обзовёшь… вообще без ушей останешься! - пропыхтела я.
- Ладно-ладно, - откликнулся Ален, и я его отпустила. Потирая ухо, мальчишка продолжил:
- Попытайся охмурить своего Эдварда сразу - но не как вы у себя это делаете. Помнишь: леди никогда…
- …не навязывает своё общество, - передразнила я. - Помню я, помню. А это, - я дёрнула себя за волосы, - когда закончится?
- А это надолго, - “успокоил” меня Ален, на всякий случай отбегая подальше, - зато все будут уверены, что ты настоящая…
- Заткнись!
***
Вот так я попала в лес графа Сассекса - чтоб ему пусто было и черти на его могиле польку сплясали.
Кот у меня на плече был именно котом - за те две-три недели Ален отъелся и превратился уже в не забитого котёнка, а матёрого кошака, грозу ближайших подворотен. Глаз у него прошёл, порванное ухо - тоже, шерсть лоснилась и пушистилась - крутой кошачий обольститель получился. На плече “обольститель” повис тряпкой и давал мне дельные советы едва слышным шёпотом. Сначала - шёпотом. Потом мы спорили уже в голос - я брела по этому чёртовому лесу уже часа два и пока никаких охотников не встретила. И вообще никого не встретила, и во-о-обще, не перепутал ли этот негодник лес?
“Негодник” огрызался, уверяя, что он порталы всегда ставит правильно, и знаю ли я, как трудно было обойти защиту сторожащих меня демонов и не всполошить некроманта?
Плевать я хотела на защиту, демонов и магию, я желала увидеть моего Эдварда, но пока передо мной были только деревья и сугробы по колено. Чудеса фрэснийской природы.
Ален в полголоса называл меня капризной, косорукой неумехой, а я примеривалась запустить им в ближайший сугроб, когда из-за дерева выглянул олень. Красивый, стройный, элегантный… такой… олень.
Я замерла, кот заткнулся, олень потянул носом и заглянул мне в глаза. Наклонил голову, дёрнул ухом, снова потянул носом и бросился наутёк. А тихий, спокойный лес вдруг взорвался собачьим лаем и пением рожков.
Я знала, как тут охотятся. Хорошо помнила кабана, который чуть не убил Эда, и загнанного тогда же оленя. Но я была верхом и под охраной, а собаки - далеко и внизу.
Сейчас эти твари - здоровенные мастифы, сбитые, крепкие с огромными клыками и ростом в пол меня - вынырнули точно из ниоткуда и всей стаей бросились на меня.
Я боюсь собак именно с тех пор. И ни о какой охоте никогда, даже речи нет…
Тогда меня парализовало от ужаса. Ален у меня на плече замер и качественно прикинулся воротником, а я… всё, что я смогла сделать - отступить на два шага, запутаться в подоле и упасть, прижимаясь спиной к дереву.
И да, я не кричала - не потому, что настоящие леди не орут от страха, нет, у меня просто голос отнялся. Да что там, я даже рот открыть не могла, а самый быстрый мастиф, скаля пасть, бросился на меня… Я зажмурилась и, может даже на минуту потеряла сознание, потому что когда открыла глаза, собак рядом уже не было - они лаяли где-то неподалёку, но рядом их, слава богу, уже не было. Зато надо мной склонился… нет, не Эдвард. Молодой мужчина, темноволосый, светлокожий, вполне симпатичный - по-мужски, хоть по отдельности черты его лица были абсолютно неправильные - слишком узкий нос, слишком тонкие губы, слишком высокие скулы… Но вместе всё это смотрелось приемлемо, но не настолько, чтобы поразить меня в самое сердце. Сомневаюсь, что что-то вообще могло поразить меня тогда - после собак-то. Я непонимающе уставилась на незнакомца и только спустя какое-то время осознала, что он интересуется, кто я такая.
Рот у меня по-прежнему не открывался, и вообще я двинуться не могла, а незнакомец смотрел на меня… опасно, по-мужски, пока я оглядывала его дорогой охотничий костюм… брильянты и изумруды… меховой плащ…
- Катька, - позвал на ухо Ален. - Уже пора отмирать и сказать что-нибудь. Сообщи этому лордику, как ты счастлива, что он тебе помог, и поинтересуйся, где очутилась.
Я, наконец, открыла рот, но не смогла выдавить ни звука.
- Ну хоть сознание потеряй, - шепнул кот. - Сделай уже что-нибудь!
Я только-только собиралась красиво распластаться под деревом, когда этот… лордик… которому, видимо, надоело стоять, подхватил меня на руки и потащил к сгрудившимся неподалёку всадникам. И собакам!
- Катька, не дёргайся! - увещевал кот, нажимая мне лапами на шею. - Катька, не надо! Сейчас он тебя в седло посадит и всё. Слышишь? Успокойся!
Меня действительно усадили в седло, вскочили следом и, интимно так прижимаясь, глубоким голосом поинтересовались на ушко: “Леди, вы в порядке?”
Нет!!!
- Д-д-да, - заикаясь и дрожа, отозвалась я, встречаясь с лордом взглядом. Тут мне поплохело окончательно: когда мужчина так смотрит на женщину, а та находится лишь в нескольких сантиметров от него… в общем, всё понятно. Мне, по крайней мере, было понятно, и если я не пришпорила лошадь тут же и не свалилась, то только из-за того, что рядом раздалось:
- Роберт, тебе повезло поймать лесную фею?
А вот это был уже Эдвард. Я вся вывернулась, чтобы увидеть его, наконец. И дальше только смотрела, не слушая, как Роберт со смешком объяснял, как нашёл меня во-о-он под тем деревом, куда “лесную фею” загнали собаки… Я смотрела на Эдварда - родного и незнакомого одновременно. На нём был тёмно-зелёный охотничий костюм, украшенный капельками изумрудов, богато отделанный мехом и прекрасно гармонирующий с длинными, до плеч, золотыми волосами, в которых сейчас брильянтами таяли снежинки. А на левой щеке, ближе к уху, появился тоненький, еле заметный шрам, и я прикипела к нему взглядом, не понимая, откуда он взялся. Он не портил Эда, совершенно, просто с ним Эдвард выглядел ещё дальше, еще незнакомей, ещё холоднее.