- Все будет хорошо, веришь мне? - спросила я, заглядывая в омут его черных глаз.
Он кивнул и потерся щекой о мою руку. Я перевела взгляд на Мию, те сидели и, казалось, что не замечали ничего вокруг.
Я потеряла свою мать, затем потеряла бабушку, я знаю, что они сейчас чувствую и прекрасно понимаю их. Только в отличии от меня, у них еще есть надежда на благополучный исход ситуации, и именно сейчас они изо всех сил цепляются за нее. Я и врагу не пожелала бы испытать то, что дважды испытала я, поэтому за жизнь отца Влада я переживала не меньше, чем они все. Мы просидели у реанимации почти до самого утра, как дверь распахнулась, и из нее вышел врач. Вид у него был измученный, глаза красные, видимо, от недосыпа. Влад тут же бросился к нему, задавая лишь один вопрос: «он жив?»
Мия с мамой тоже подскочили, но они были немыми участниками этого диалога. Лишь смотрели и ожидали ответа.
- Операция была сложной, - начал врач, - мы боролись за его жизнь пять часов, и это было не зря. Он успешно перенес операцию, если так можно сказать, но еще некоторое время он пробудет в реанимации. Сейчас его жизни ничего не угрожает.
После этих слов Влад заметно оживился и бросился обнимать Мию и маму.
Я вздохнула с облегчением . Хоть кому-то в этой жизни не суждено узнать что такое боль от потери самых близких людей.
Влад подошел ко мне и обнял. Я растерялась, но через несколько секунд обняла его в ответ.
- Он жив, - прошептал он мне, не расслабляя хватку.
- Я рада, правда, рада,- ответила я, и слезы навернулись на глаза.
Он сделал шаг назад, держа мое лицо в ладошках,
- Ты плачешь?
- Нет, просто я переживала... Я не хотела, чтоб твой папа... - слова вылетели из моей головы, и я даже не смогла закончить предложение. Влад снова заключил меня в свои объятия.
Мы стояли обнявшись, пока к нам не подошла Мия.
- Влад, мы едем домой. Ты с нами? - задала он вопрос, а сама съедала меня глазами.
От ее взгляда у меня пробежали мурашки. Я отошла от Влада, давая возможность поговорить им без «лишних ушей». Я не сильно разбираюсь в людях, но по-моему, я не очень - то понравилась этой девушке.
Я присела на стул, ноги совсем отказывались работать. Я не спала уже больше суток и мой мозг просто сдавался.
- Дана, - Влад подошел ко мне, а Мия с мамой пошли к лестнице, - Я отвезу тебя домой, но только, если ты не против, сначала заедем ко мне. Мне нужно решить пару дел.
- Я не против.
- И...Дана...,- он замялся, и я видела, как сложно ему говорить.
- Не за что,- сказала я, вставая с кресла.
Он промолчал и лишь кивнул головой на выход. Я встала с кресла и молча пошла к машине. Я залезла на переднее сиденье, а Влад стоял около водительской двери и с кем-то разговаривал по телефону. Он был напряжен, может быть даже зол. Брови были нахмурены, а в глазах был какой-то зловещий свет. Я смотрела, как медленно солнце начинает показывать свои лучи миру, освещая улицу. Светофор мигал то красным, то зелёным. Вокруг не было ни одного человека. Я чувствовала, как мои веки становятся чугунными и их с каждым разом все сложнее открывать. Последнее, что я помню, как Влад бьет кулаком по машине и отходит подальше от нее. Потом я засыпаю. Засыпаю самым крепким сном
Глава 17
Влад
Мия снова вляпалась в очередную историю, только теперь все куда более серьезно. Ее легкомыслие уже становилось большой проблемой для нашей семьи.
Мы с самого детства имели все, что только могли хотеть дети. Лучшие игрушки, лучшие вещи, поездки за границу. Родители не могли ни в чем отказать своим горячо любимым деткам, и мы знали это. И пользовались.
Насколько был избалован я, Мия все равно меня переплюнула.
Первым ее словом было «хочу». И с тех пор ее «хочу» - закон в доме. Хочу машину новую, хочу учиться за границей, хочу открыть себе бутик, хочухочухочухочу.
Я в этом плане был скромнее. В молодости я хотел лишь тусить с друзьями.
И на все наши «хочу» отец работал круглосуточно. Он не брал выходных, отпусков. Все свое время он проводил на работе, чтоб мы ни в чем не нуждались. Он выкупал меня пьяного из полиции, он покупал Мие магазин, который она бросала через неделю, и тот шел ко дну.