Вот, почему я ушел.
Чтобы дать ей время подумать, прийти в себя, и…
Подняв руку, взглянул на наручные часы. Я был на палубе без малого двадцать минут. Всего двадцать. Много это или мало, правильно или нет… эти вопросы ― последнее, о чем мне хотелось думать. Я просто чувствовал, что не должен был находиться вдали от неё. Ведь, когда Эбби не было рядом, вся моя жизнь теряла смысл.
А эта её очаровательная привычка влипать в неприятности?
Усмехнувшись собственным же мыслям, принялся медленно сбегать с лестницы.
Внезапный и тяжелый грохот заставил поднять голову. Эбби резко повернулась и неосмотрительно врезалась в столешницу, непроизвольно, на мгновение, вскидывая руки к лицу. Металлическая крышка демонстративно прокатилась по деревянному полу между нами и, ударившись о стенку, со звуком упала вниз.
— Если тебе захотелось сыграть в «Гатс»2, то стоило выбрать что―то более… плоское, ― пошутил, наклоняясь к крышке. Когда повернулся, Эбби намеренно отвела глаза. Немного помолчал, а затем, убрав ухмылку с лица, сделал шаг. ― Послушай, я…
— Если бы ты лучше следил за санитарией на своей яхте, то твои крышки не летали бы по каютам, ― прошипела она, всё так же смотря в точку на стене. ― Я испугалась, увидев мышь. Отскочила от стола и задела рукой крышку. Вот, почему она упала.
Брови непроизвольно поползли вверх.
Мышь? На моей яхте? Она что, серьезно?
— Я приму к сведению твоё замечание, ― ответил, а затем спросил: ― ты ела?
— Нет, ― спокойно, но твердо заявила Эбби. ― И не собираюсь.
— Правда? ― подошел ближе. Стоя всего в нескольких дюймах, ощущал, как бешено и бесконтрольно стучит её пульс. ― Тогда почему сковорода пуста?
На этот раз она медленно, с опаской, но всё же подняла свои глаза: синие, бездонные, дьявольски прекрасные.
Черт подери… я был готов тонуть в них снова и снова.
— Я же сказала, ― тихо начала она, забирая из моих рук крышку, ― мыши.
Молчал, наблюдая за тем, как она возвращает её на место, а затем, словно остерегаясь моей близости, отходит на расстояние. Я узнал то, что хотел ― это успокоило и заставило непроизвольно улыбнуться.
— Что ж… ― кивнул и, прислонившись спиной к столешнице, сложил на груди руки, ― если так, то, надеюсь, им понравилась еда. Соли было достаточно?
— Да, но перца ты мог бы добавить и побольше… ― Эбби резко развернулась, но тут же осеклась, когда поняла, какую оплошность совершила.
Она открыла было рот, чтобы ответить, но я перебил её.
— Знаю―знаю, ― произнес он, примирительно выставляя ладони вперед, ― мои маленькие друзья сказали тебе об этом по секрету. ― забавляясь её растерянностью, еле сдерживал улыбку. ― Я прав?
Она помолчала. Вначале на её лице появился легкий испуг, затем он сменился негодованием, а после ― перешел в нечто более мощное и эмоциональное. О, да, моя девочка определенно обладала удивительной способностью быстро брать себя в руки.
— Могу я узнать, куда ты меня везешь?
Переведя тему, Эбигейл тоже скрестила на груди руки.
Дарен кивнул.
— Домой.
— Я больше не живу в Нью―Йорке.
— Знаю, ― тихо ответил он, проходя мимо, ― поэтому везу тебя не в Нью―Йорк.
Повисло недолгое молчание.
Секунда. Две. Три.
Эбби неожиданно как―то нервно усмехнулась.
— Ладно, слушай… здорово, что ты, наконец, научился шутить, но при данных обстоятельствах это выглядит немного… нелепо. Ты ведь даже не знаешь, где находится мой дом, ― она улыбнулась шире и завертела головой ― даже продолжая стоять спиной, я ощущал каждую её эмоцию, улавливал каждое движение.
Я чувствовал, как каждая секунда моего безмолвия заставляет её дыхание менять свой ритм: учащаться, становиться прерывистым. Сейчас всем её естеством начинал завладевать бесконтрольный, всепоглощающий страх. Медленно повернулся, а затем осторожно поднял вверх глаза. Нашт взгляды встретились ― электрический заряд ударил со всей силой, и её последние надежды тут же превратились в горстку серого пепла.
— Как давно ты следишь за мной?
Немного помолчал.
— Давно.
— Сколько? ― на выдохе спросила Эбби, отчаянно обнимая себя руками.
— Десять месяцев.
Она снова усмехнулась, а затем непроизвольно прикрыла глаза.
— Ты ведь знаешь не только, где я живу, верно? ― Эбигейл сделала судорожный выдох. ― Вся моя жизнь лежит у тебя на ладони…
Дарен попытался оправдаться:
— Мне просто необходимо было знать…