Она обвила руками мою шею: осторожно, нежно, но в то же время крепко, почти безумно, будто бы боялась, что может меня потерять.
От её кожи исходил аромат сладких ягод, а волосы пахли розой и сандалом.
Впервые в жизни я затягивался настолько глубоко, чувствуя боль, но, несмотря на это, как безумец пытаясь вдохнуть её полностью, целиком, без остатка; прижимая к себе лишь сильнее.
Эбби глухо застонала ― поддавшись безрассудству, задрал её платье и рывком приподнял за бедра. Она судорожно выдохнула, а затем плотнее вжалась в моё тело. Я чувствовал её желание: дикое, необузданное, лишающее последнего контроля.
Резко прижав Эбигейл к стене, потянулся к лифу её платья и, нащупав плетение корсета, грубо дернул за него, заставляя ткань затрещать, а затем разорваться по шву.
Она ахнула, но поцелуй приглушил звук, а возмущение ― если она его и испытывала ― испарилось сразу же, как только мои руки коснулись обнаженной спины.
Её пальцы с невероятной быстротой и проворством расстегнули пуговицы рубашки, отшвырнув её на пол, как совершенно ненужную, крайне бесполезную вещь.
Уложив Эбби на кровать, стянул с неё платье, заставляя тело, соприкоснувшись с прохладным воздухом, покрыться сеточкой из мелких мурашек. Руки обхватили талию, а губы начали прокладывать нежную дорожку по внутренней стороне бедра.
Шелковая простынь смялась.
Найдя края тонкого шелкового белья ― последнего, что всё ещё бесполезно прикрывало её податливое тело ― потянул его вниз, заставляя Эбби послушно приподняться.
Отбросив кусок ткани в сторону ― туда же полетели и мои выходные брюки ― стал жадно целовать каждый её дюйм, поднимаясь выше и вынуждая её выгибаться.
Поцеловав набухшую грудь, царапнул затвердевший сосок, вынуждая тонкие пальцы сильнее стиснуть атласную ткань. Эбби прикусила губу и закрыла глаза.
Мне бы очень хотелось продлить этот момент ― заставить её извиваться под моими прикосновениями, стонать и умолять не останавливаться, но Зверь внутри принял пальму первенства окончательно. Грубо раздвинув дрожащие ноги, одним мощным рывком я вошел в неё, вынуждая инстинктивно вцепиться в мои плечи.
Один толчок. Второй. Третий.
Эбби пыталась себя контролировать, но стоило мне ускорить темп, ворвавшись в неё частыми сокрушительными импульсами, и она как одичавшая, вцепилась в мою кожу. Внезапное жжение заставило зарычать. Не помня себя от желания, вколотился в неё сильнее, и для того, чтобы заглушить её безудержный всхлип, накрыл влажный рот своим.
Я целовал её исступленно, безудержно, дразня языком и совершая толчки всё интенсивнее и мощнее. Эбби обнимала ногами мои бедра и прижимала к себе со всей неистовостью, вынуждая наполнять её больше, проникать глубже.
Ногти невыносимо царапали спину, но я понимал ― она нуждалась в этом. Я позволял раздирать кожу, зная, что мои яростные, совершенно варварские движения так же причиняют ей боль. Но, смешиваясь с удовольствием, эта бешеная страсть возносила нас на самый пик, заставляя безвозвратно терять себя, но навсегда обретать друг друга.
Я нуждался в этой женщине. Каждую секунду, каждое мгновение своей жизни. Потому что лишь рядом с ней мой Зверь успокаивался ― я начинал чувствовать, учился видеть мир иначе.
Только когда она была рядом, боль покидала мою душу.
Её руки лечили. Глаза заставляли верить в добро. Она была моим Ангелом. Даром, который я бережно сожму в ладонях, чтобы больше никогда не потерять.
Проснулась, ощутив, как похолодели кончики пальцев ― тоненькое одеяльце прикрывало ноги не полностью, а кондиционер всё это время работал почти на максимуме. Его крепкие руки до сих пор обнимали мою талию, прижимая спиной к массивной, слегка влажной груди.
От Него исходил запах бешеного, дикого секса ― мужской запах без лишних примесей и концентраций. А ещё я чувствовала совершенно невероятные ароматы Верности, Надежности, Любви и Безграничного Счастья ― так мог пахнуть лишь очень родной, очень близкий сердцу человек. И именно так пах этот мужчина.
Дарен глубоко вдохнул и неосознанно перевернулся на спину, нехотя ― даже во сне ― всё же слегка ослабляя хватку. Воспользовавшись этим, осторожно выскользнула из―под прохладной ткани и опустила ноги на мягкий ковер.