— С тобой сейчас мой братец негодяй, или это всё галлюцинации от нехватки свежего воздуха? Если та зеленая ваза викторианской эпохи у тебя под рукой, то запусти ею в него!
Взглянул на друга, и тот, виновато усмехнувшись, почесал затылок.
— Забыл сказать, как сильно она на тебя злится.
Перевел глаза на Кейдена.
— Приступай.
— Да, ― ответил мужчина, связываясь со своими ребятами по рации.
Затем кивнул Полу, и мы вместе покинули кабинет.
— О, это и правда ты, ― объявила Элейн, складывая на груди руки.
— Значит, вот так ты встречаешь своего брата? ― приподнял бровь. ― Велишь запустить в него вазу?
— Она никогда мне не нравилась.
— Мстишь мне руками Пола?
— А ты думаешь, у него они не чешутся? ― заметила, разворачивая коляску.
Смерил друга гневным взглядом, но ничего не сказал.
— Ну и куда ты собралась?
— Мм, даже не знаю, ― сыронизировала она, ― сегодня, возможно, посещу бильярдную, хотя нет, в ней я была вчера. Тогда, скорее всего, съезжу на лоджию и под звуки океанских волн почитаю «Большие надежды». Затем посмотрю какой―нибудь сентиментальный фильм, а когда он закончится, сыграю с Полом в карты ― и, кстати говоря, снова оставлю его без штанов. Фигурально выражаясь.
— Ты злишься.
— Полагаешь? ― усмехнулась Элейн.
— Послушай, у меня просто не было выбора, я… ты можешь остановиться? ― попросил, и сестра, немного помедлив, всё―таки повернулась.
— Говори быстрее, у меня очень мало свободного времени.
— Ты имеешь право сердиться.
— Знаю, ― сухо ответила, ― потому что чувствую себя, как в тюрьме. Мне нельзя выходить, пользоваться телефоном и интернетом. Ты даже не позволяешь заказывать еду. И самое главное ― не объясняешь, почему!
— Если бы объяснил, тебе бы стало легче?
— Да! ― вскинула руками она. ― Потому что я бы знала причину!
— Я просто переживаю за тебя, ― тихо ответил. ― С тех пор, как на компанию напали, мне всё чаще хочется укутать тебя в какой―нибудь безопасный кокон, пусть его существование и кажется полнейшим бредом. Плевать, ― усмехнулся, ― я бы отыскал такой, если бы это значило, что тебе ничто не будет угрожать. В тот день ты могла пострадать. И эта мысль не дает мне покоя.
Взгляд Элейн смягчился. Если она и продолжала злиться, то где―то совсем в глубине души.
— Ты не должен переживать за меня, ― мягко сказала она, подъезжая ближе и заставляя меня опуститься на корточки. ― По крайней мере, не из―за этого. Никто не пострадал. И я тоже в порядке. Я здесь. С тобой. Цела и невредима.
— Но ты была там перед самым нападением, ― сглотнул, вспоминая, что ощутил, когда обо всем узнал, ― и, если бы Меган не попросила тебя приехать в клинику…
— Но она попросила, ― улыбнулась, ― и всё обошлось.
— А могло не обойтись.
— Да, ― она согласно кивнула, ― но это не значит, что теперь я должна провести свою жизнь в четырех стенах. Я хочу жить. Полноценно… насколько могу.
— Я никогда не перестану беспокоиться о тебе.
— Как и я о тебе. И это вполне нормально, не находишь? ― Элейн насмешливо улыбнулась, а затем сильнее сжала мою ладонь. ― Если больше нет ничего, о чем тебе следует мне рассказать, я хотела бы съездить в центр за подарками. Сегодня рождество. Надеюсь, это веская причина.
— Но ты поедешь с Полом. ― согласился я. ― И без возражений.
— Словно когда―то было иначе, ― сыронизировала она, а затем быстро меня поцеловала. ― Я люблю тебя.
— И я тебя.
— Скажи этому балбесу, пусть одевается быстрее! Я не собираюсь его ждать! ― крикнула Элейн, уезжая в сторону своей комнаты.
— Ты не сказал о своих подозрениях, ― тихо напомнил Пол.
— Не стоит впутывать её. ― Гейл ― мужчина, стоящий неподалеку, тут же подошел ― скажи Клиффорду, поедете вместе с моей сестрой. Ходить по пятам. Глаз не спускать. Реагировать на каждый шорох.
— Да, сэр.
— Телефон держи при себе, ― продолжил, теперь уже обращаясь к другу. ― И если что―то случится…
— …тут же звонить тебе, ― кивнул Пол, ― да, я знаю.
— Ужин в семь, ― мягче добавил, ― адрес я тебе оставил. ― на лице друга появилась широченная улыбка. Я сложил на груди руки. ― Хочешь о чем―то спросить?
— Я? ― Пол усмехнулся. ― Вовсе нет.
— Серьезно? ― поинтересовался, приподнимая бровь. ― А выглядит всё иначе.
Пол сунул руки в карманы и довольно хмыкнул.
— Спрашивают тогда, когда чего―то не знают или в чем―то сомневаются, а я ответ на свой вопрос считываю по твоему лицу.
— Когда в тебе проснулся дар читать по лицам?