— Когда на твоем лице всё стало писаться черным по белому. А ещё, когда ты перестал запирать свой кабинет. ― Пол немного помолчал, а затем прислонился плечом к стене. ― Скажешь Эбби сегодня?
— Нет, ― категорично ответил, ― и ты не смей заикаться об этом. Никому. До тех пор, пока мы не разберемся с нападением и не выясним, кто за ним стоит.
— Ты лишь зря растратишь время.
— Я уберегу её.
— От чего?
— От боли. Что―то происходит. И я допускаю, что могу с этим не справиться.
— Ты впервые в жизни так не уверен в себе. Почему?
— Потому что впервые в жизни я не понимаю, с чем столкнулся, ― тише ответил, вспоминая, что сестра где―то поблизости, и что ей лучше не слышать всего этого.
— Может быть, всё совсем не так, как ты думаешь, ― предположил Пол, ― и нападение на компанию не несло собой никакой иной цели, кроме террора. Взрыв вертолета мог произойти по чисто механической причине, а разбитая машина… ― он пожал плечами, ― …предположим, хулиганы порезвились ― ну с кем не бывает.
Я взял со столика ключи и уверенно завертел головой.
— Всё совсем по―другому.
— Почему ты так в этом убежден?
— Потому что совпадений не бывает. И потому, что слишком многое не стыкуется
— Ты узнал что―то ещё? ― почти шепотом спросил Пол, делая ко мне шаг.
Продолжить разговор мы не смогли, потому что в комнате появилась Элейн.
— Готов? ― обратилась она к Полу. ― У меня уже руки чешутся, как хочется накупить всем подарков!
Кивнул другу, и тот нехотя, но оттолкнулся от стены.
— У тебя есть три часа.
— Извини? ― захлопала глазами она.
— Три часа, ― повторил Пол, сжимая ручки кресла, ― и в магазине с бельем я проведу не более пятнадцати минут.
Элейн недовольно фыркнула.
— Проведешь столько, сколько скажу. Условия он мне вздумал ставить. Твоё дело ― просто быть рядом и исполнять мои желания!
— Милая, я не Санта Клаус, ― мягко объяснил Пол, ― поэтому по части желаний ― это не ко мне.
— Дарен, ― она внимательно посмотрела на меня, ― скажи ему.
— Нет уж, разбирайтесь сами, ― усмехнулся, а затем направился к двери.
— Три часа.
— Вот ещё!
— Не обсуждается.
— Посмотрим!
Прибежала домой, когда часы показывали 15.47. Да, к обеду я не успела, но Дарену не обязательно было об этом знать. Хотя что―то подсказывало мне, что если он захочет, то всё равно узнает: хоть молчи об этом, хоть кричи во всё горло ― результат будет один.
На двух телохранителей при входе я почти не обратила внимания ― почти ― чьих рук это было дело, поняла сразу же, только вот выяснять причину, а уж тем более думать о ней, времени не было. Спрошу об этом у своего мужчины, когда тот приедет.
Наспех переодевшись в короткое белое платье с пышной юбкой до колен, стала спускаться по лестнице, на ходу завязывая в пучок волосы. Адель и Мэнди уже суетились на кухне, и пока старшая сестра потрошила индейку, младшая нещадно расправлялась с лимонами и апельсинами, разрезая их на части.
Мы разложили остальные продукты, открыли рецепты, которые нашли в интернете ― всё―таки готовили подобные блюда мы не часто ― а затем начали колдовать.
Резали, чистили, варили, жарили, выпекали, параллельно успевая шутить и смеяться, и меньше, чем через три часа были готовы индейка, картофельный пирог, ореховый рулет, а также на плите доваривался капустно―бобовый суп.
Нарезая овощной салат, я изредка поглядывала на Мэнди: она улыбалась, но была разбита ― это было видно невооруженным глазом. Они с Тайлером так и не помирились. Из тех нескольких предложений, что мне удалось вытянуть из сестры, я узнала, что вещи парень забрал в тот же вечер, как и обещал, а затем, ничего не сказав, просто ушел.
Я знала Мэнди слишком хорошо. Да, она злилась, возможно, была раздражена и думала, что всё это к лучшему, но в глубине души ― сердцем ― скучала по своему мужчине. Она хотела, чтобы Тайлер вернулся, но не могла признаться в этом не только ему, но и себе самой. И всё это чертово ослиное упрямство семьи Дэвис ― тупое, самое тупое наше качество.
И всё же, приглашать Тайлера на рождественский ужин или нет, я понятия не имела: с одной стороны, мне этого хотелось ― всё―таки, парень стал частью семьи ― а с другой, яя понимала, чем это может кончиться.
И, видимо Дарен тоже.
Он сказал, что делать этого не стоит, потому что с вероятностью почти в девяносто процентов, вечер закончится скандалом, похожим на тот, что мы видели вчера. Тай должен был прийти сам, без чьего―либо толчка, будучи уверенным в своем поступке, лишь тогда у них с Мэнди появится реальный шанс во всем разобраться.