Поднес стакан ко рту и сделал глоток. Губы тронула ухмылка.
Да, иногда Судьба благоволит даже тем, кто, по мнению Господа, чинит несправедливый Суд. Но мой Суд был справедлив. Мои действия были оправданы.
Мстить за семью ― не грех. Наказывать человека, виновного в смерти твоей семьи ― не грех. Отплачивать Ему той же монетой, заставлять чувствовать ту же боль ― не грех. Он заслужил это. Потому что не спас её. Потому что ничего не сделал.
Сильнее сжав стакан в пальцах, отвернулся от окна, а затем поставил его на стол, чтобы не разбить. Мамино стекло. Дорогое стекло. И я должен его беречь.
Вытащив мобильный из кармана брюк и, задержав взгляд на снимке на экране, ощутил, как сердце предательски заныло. Здесь ей было всего одиннадцать. Её темные волосы завивались, волнами рассыпаясь по плечам, а шоколадные глаза сияли счастьем и лучились добротой. Она улыбалась фотографу. Улыбалась ему. И в тот день всё было хорошо. Всё ещё было не так.
Прогнав прочь прошлые воспоминания, открыл «исходящие». Найдя нужное сообщение, которое отправил Ему несколько часов назад, в последний раз пробежался глазами по тексту, а затем нажал на «стереть». Убрал смартфон обратно и с силой стиснул зубы, ощущая, какой яростью запылали глаза.
До конца игры осталось всего несколько шагов.
Шах и Мат уже близко.
И Победитель давно определен.
19. Эбигейл и Дарен
Перевернулась на бок и, обняв руками одеяло, подтянула колени к животу ― только это всегда давало чувство защиты и помогало без страха и тревоги закрыть глаза. Раньше. Теперь всё было иначе. Эта постель была холодной. Не в буквальном смысле, а метафорически. Но холодной. И очень пустой. Наверное, сейчас, без Него почти всё вокруг будет казаться чужим, ненужным, незначительным, и самое главное ― другим.
Потому что всё вокруг теперь, в самом деле, будет не таким.
Глаза вновь защипало от слез, а грудь мучительно сдавило, и для того, чтобы удержать в себе новую волну боли, перевела взгляд на часы.
Восемь минут после полуночи.
Значит, без сна я пролежала довольно долго.
Желудок скрутило, и я поняла, что с самого утра ничего не ела. Наверное, этот факт не был бы таким важным, если бы не ребенок. Я была беременна. А значит должна была заботиться не только о себе.
Поднявшись с постели, открыла дверь и вышла из комнаты. В доме было темно и тихо. Казалось, кроме меня здесь нет ни единой души, и только свет из кухни выдавал присутствие кого―то ещё. Обняв себя руками, осторожно подошла к порогу и медленно подняла глаза. Грег сидел за столом и вертел в руках стакан с недопитым виски ― ведь вряд ли это была содовая, да? ― он наблюдал за тем, как остатки янтарной жидкости обволакивают прозрачное стекло и о чем―то сосредоточенно думал.
Ему определенно было о чем подумать.
Осторожно развернулась, чтобы незаметно уйти, но не смогла.
— Эбби? ― остановилась и подняла на него взгляд. ― Тебе что―нибудь нужно?
— Я собиралась что―нибудь перекусить, ― когда Грег встал со стула, сложила на груди руки и замотала головой, ― но мне не хотелось тебе мешать.
— Эй, ― едва переступив порог, ощутила, как мужская рука мягко коснулась локтя, ― ты вовсе не помешала мне. Я попросил Нейта заехать в супермаркет. Он привез продукты, и я кое―что приготовил. Тебе нужно поесть. ― Грег немного помолчал, а затем добавил уже чуть тише. ― Если хочешь, я могу уйти.
Его большие зеленые глаза, пускай и совершенно без спроса, дарили умиротворение и безмятежный покой. Уже в который раз я ловила себя на мысли, что именно они вытаскивали меня из трясины, в которой я увязала, совершая одну и ту же ошибку вновь и вновь.
Мне было плохо ― до отчаяния, до исступления больно ― но рядом с этим человеком все тревоги и страхи разбегались, словно стадо испуганной дичи.
Пускай и на время.
Мотнула головой, и Грег тут же убрал руку. Прошел вглубь кухни, а я чуть неуверенно присела за стойку.
— Шеф из меня никудышный. ― иронично хохотнул Грег. ― Но надеюсь, что это съедобно.
Овощной салат, рис и фасоль.
Грег положил немного из каждой миски на тарелку и протянул мне вилку. Пахло вкусно. В самом деле, вкусно. А, учитывая, как сильно я хотела есть, наверное, остальное, было уже не так важно.
Я ела в тишине, и благодарила Грега за то, что он на меня не давил.
Мне нужно было собраться с мыслями. Понять, что говорить и как. Ведь довольно непросто объяснить, что именно случилось, и главное ― почему это закончилось.