– Сейчас время ланча, – сказал джентльмен с сигарой. – Вы ведь вызвали нас по делу, доктор?
– У вас появились новости о Черном Мотыльке? – спросил человек в конторском костюме.
– Все так, сэр Крамароу. Все так, мистер Пиммз.
– Наконец! – Сэр Крамароу струсил сигарный пепел с перчатки.
Доктор Доу достал из кармана сюртука портсигар, ловко извлек папиретку и спичку. Пальцы его дрогнули, и ему удалось зажечь огонек лишь со второго раза. Кажется, никто, кроме притихшего Джаспера, этого не заметил.
– Сегодня утром мы посетили клуб «Гидеон», господа, и выяснили там кое-что прелюбопытное. Сэр Крамароу, – доктор кивнул джентльмену с сигарой, – вынужден сообщить, что ваше пари с сэром Уолтером Фенниуортом – это часть хитроумного плана, целью которого было заполучить Черного Мотылька.
– О чем вы говорите? – сэр Крамароу чуть подался вперед. – Но я же сам предложил заключить пари. Оно спасло бы меня от разорения, вы ведь знаете…
Доктор покачал головой.
– В действительности именно заговорщики устроили так, чтобы вы предложили пари сэру Уолтеру. Более того, сэр Уолтер лично манипулировал вами. Я полагаю, он использовал для этого целый набор различных ухищрений, вроде насмешек, разного рода оскорблений и нападок – он сделал так, что вы просто не могли не заключить с ним пари. И в итоге все произошло так, как им было нужно.
– Сэр Уолтер признался в этом? – удивился сэр Крамароу. – В том, что он участвовал в заговоре?
– Он признался, что в определенной мере принимал участие.
– Он сообщил вам, кто за всем этим стоит?
Доктор кивнул.
– Некий мистер Блохх, – сказал он. – Вам говорит что-то это имя?
Сэр Крамароу нахмурился:
– Боюсь, что нет.
– Этот господин, – продолжил Натаниэль Доу, – является всего лишь консультантом, неким тайным советником лица, которое и задумало привезти Черного Мотылька в Габен.
– И кто же это? Кто это лицо? – взволнованно спросил сэр Крамароу.
Доктор поглядел на мистера Пиммза.
– Прошу вас, – сказал он. – Вы сами расскажете или мне это сделать за вас?
Мистер Пиммз покачал головой и усмехнулся. Эта его усмешка стала намного более явным признанием, чем могли бы стать любые слова.
Сэр Крамароу недоуменно поглядел на банковского клерка:
– Что это значит, Пиммз? Что здесь происходит?
Мистер Пиммз властно поднял руку, прервав сэра Крамароу. Тот был так ошеломлен этим его жестом, что тут же замолчал и тяжело задышал, не в силах подобрать слова.
– Как вы узнали? – только и спросил мистер Пиммз.
Судя по всему, банковский клерк решил не устраивать дешевую мелодраму с озадаченно расширенными глазами, возмущенно распахнутым ртом, рукой, небрежно прижатой к груди, и традиционным оскорбленным восклицанием «Да как вы смеете?!».
– В чем я просчитался?
Сэр Крамароу не верил своим ушам. Он так побагровел, что его лицо, казалось, вот-вот лопнет.
– Запах, мистер Пиммз, – сказал доктор Доу.
– Гм. Проклятая мазь от лихорадки, так ведь?
– Именно. Когда вы схватили меня сегодня утром, намереваясь застрелить, я почувствовал этот запах. Сперва я не мог вспомнить, что же это такое. Но слова сэра Уолтера открыли мне глаза, и все тут же встало на свои места.
– Что же он такое сказал?
– Что ему часто не хватает сил справиться с собственной болезнью, куда ему еще эти болотные лихорадки. Это буквально напомнило мне то, о чем я беспечно позабыл. Самое начало этого запутанного дела – запах мази, который исходил от убитого профессора в купе поезда «Дурбурд». К мистеру Медоузу в аптеку за мазью приходили трое: профессор Руффус, туземец Вамба и охотник сэр Хэмилтон. Вамба все время чешется, вы также постоянно чешетесь. Вас выдала чесотка, мистер Пиммз, и если я сейчас попрошу вас расстегнуть пуговицы на жилетке и рубашке, то, уверен, мы увидим сыпь. А это значит, что вы и есть тот самый самозванец, прикидывавшийся охотником сэром Хэмилтоном в экспедиции в Кейкут.
– Н-да… Кто бы мог подумать, – сказал мистер Пиммз с ноткой сожаления в голосе. – Дурацкая лихорадка…
– Я должен был сразу все понять, ведь я доктор, как-никак. Но меня отвлекли совершенно другие симптомы лихорадки мистера Келпи: потливость, тремор…
– У меня… у меня другая лихорадка, – сказал бабочник. – Джунгли Кейкута таят в себе множество разных болезней.
– Я так и понял.
Мистер Пиммз больше не походил на себя прежнего. С него будто слезла кожа клерка-бюрократа, въедливого, слегка занудного бумажного червя. Теперь это был человек дела, хладнокровный и решительный – слишком спокойный для злоумышленника, которого только что разоблачили.