И тут Марго отметила кое-что странное. Расставленные на ковре для пьесы игрушки и те, что лежали возле шкафа, раньше хранились в сундуке, но где же в таком случае сам сундук? Под кроватью, на своем месте? Почему злобная кукла убрала его? Чтобы он не мешал или же?..
Марго прикусила губу и едва слышно застонала. Она поняла…
– Малыш Кобб очень похож на настоящего мальчика, – сказала Марго. – Я это поняла, как только его увидела. Но очень похож – это еще не значит, что он и есть настоящий мальчик. Всякие там переодевания ему не помогут. Нужно кое-что другое…
Кукла приподняла голову.
– Что? Что «другое»?
– Он должен ходить в школу, как другие дети…
– Это легко! Там много жалких маленьких бестолочей, которых можно бить и мучить!
– Еще он должен слушаться маму.
– Это сложнее, но Малыш Кобб умеет слушаться – он долго слушался Хозяина. Хотя ему очень не хотелось! Да, не хотелось!
– И самое сложное… То, чего никогда не сможет сделать никакая кукла…
– Что? Что это?
– То, что умеют делать лишь настоящие мальчики…
– Ну… что же это такое?
– Он должен отправляться спать, когда ему велят. И… – она пресекла его попытку что-то сказать в ответ, – не просто ложиться в кровать и укрываться одеялом, а спать по-настоящему. И в этом нельзя притворяться!
– Малыш Кобб умеет спать! По-настоящему!
– Нет. Это вряд ли.
– Умеет, говорю тебе!
– Но Малыш Кобб ведь всего лишь кукла.
– Что? Обзываешься?
– Нет-нет, дружок, что ты… Просто не понимаю. Ты можешь мне объяснить?
– Малыш Кобб умеет спать! Как самый настоящий мальчик! Он знает, что такое спать! Это когда все темнеет и ты видишь сны, а потом просыпаешься, а часы показывают другое время! Малыш Кобб часто спит. Хозяин его усыплял. Его и прочих деревянных уродцев…
– Ну-у-у… – Марго попыталась вложить в это короткое слово все возможное сомнение, на которое только была способна.
Малыш Кобб приподнялся в постели от возмущения.
– Не веришь?!
– В это сложно поверить. А ты можешь мне показать?
– Конечно, могу! Нужно только взять и уснуть! Могу хоть прямо сейчас…
Малыш Кобб опустил голову на подушку и изо всех сил напрягся… но ничего не происходило.
– Не выходит? – с деланым сочувствием спросила Марго.
– Так просто не получается, – вынужденно признал Малыш Кобб. – Кое-что нужно…
– Что же?!
– Куклу может усыпить только колыбельная.
– В самом деле?
– Ну да! Ты знаешь колыбельную «Уродцы, все спать! Уродцы, в кровать!»?
Марго вздрогнула.
– Нет. К сожалению, я ее не знаю. Но я знаю другую. Хочешь послушать?
– Ты ее пела этому… мне? Ты ее пела мне? Раньше, я имею в виду.
Не в силах сдержать накативший на нее приступ ненависти, Марго просто кивнула.
– Спой! Спой! Спой! – завизжал Малыш Кобб.
– Только ты должен лежать и не шевелиться, – предупредила Марго, – а то нипочем не заснешь.
Он кивнул, потянулся перед сном и замер в ожидании.
Марго показалось, что она вот-вот совершит нечто гадкое, отвратительное, нечто неправильное и извращенное. Все ее существо противилось петь такую дорогую для нее колыбельную этой твари. Баюкать монстра, как родного ребенка, было настолько противоестественно, что она возненавидела саму себя за то, что собиралась сделать. Марго чувствовала себя так, будто окунулась в чан, полный соплей, после чего отправилась на чаепитие в зловонную клоаку канализации, прикупив при этом пару фунтов человеческих глаз на сладкое. Но тем не менее она начала петь. Срывающимся робким голосом, пытаясь подавить всхлипы, вытирая слезы рукавом платья.
Стоило ей на мгновение замолчать, чтобы перевести дух, как Малыш Кобб дернулся и ткнул ее в руку револьверным дулом.
– Еще! Еще!
Марго кивнула и продолжила: