Малыш Кобб вдруг прекратил бить по решетке, его крики смолкли.
Сгорел? Он сгорел?!
Марго повернула голову. В камине больше никого не было. Уловив шевеление наверху, она подняла взгляд и увидела кукольную ногу, торчащую из дымохода. Тварь пыталась сбежать по трубе!
Марго вскочила на ноги и отодвинула решетку. Схватив кочергу, крючком она подцепила куклу за лодыжку, а затем что было сил дернула. Малыш Кобб выскользнул из дымохода и рухнул в огонь. Чувствуя, как жар облизывает лицо, Марго придавила куклу кочергой ко дну камина, прямо к раскаленным углям.
Пламя объяло Малыша Кобба, он заорал, завизжал пуще прежнего. Пижама давно сгорела, как и волосы. Кукла сейчас напоминала уродливого черного ребенка, и казалось, что ее крики, вырываясь из дымохода, разлетаются по всему Тремпл-Толл не хуже штормовой тревоги.
Тварь трепыхалась и изворачивалась, сучила ногами, вздымая все больше золы и пепла, хватала руками кочергу. Деревянные конечности уже почти рассыпались, голова была обожжена до неузнаваемости, а Марго сжимала кочергу и давила, не замечая, что и сама кричит. Безумно кричит на весь дом. Глаза ее жгло от сажи, она готова была рухнуть в обморок от дыма и нестерпимого жара, но насильно держала себя в сознании, не позволяла себе ослабить хватку.
– Марго! – до нее донесся крик Джонатана. – Марго! Что здесь творится?! Марго!
– Помоги! Джонатан, помоги! Эта тварь… она пытается…
Джонатан схватил кочергу, оттолкнул жену в сторону и сам придавил изуродованную обугленную куклу ко дну камина.
Кукла все еще загребала уголь руками, из последних сил кричала: «Хозяин! Хозяин! Помоги мне!» – но никто не ответил на ее мольбы и призывы. И тут тварь наконец прекратила дергаться и замолкла. Огонь укутал ее, будто мягкое одеяло.
Малыш Кобб был мертв.
Марго, вся в саже и ожогах, растрепанная, с тлеющим платьем, едва стояла на ногах. Ее мутило, комната перед глазами кружилась и подпрыгивала. Но она и не думала тратить время на то, чтобы пытаться прийти в себя.
Ринувшись к кровати, Марго откинула в сторону край одеяла и, застонав от натуги, за ручку вытащила сундук, в котором Калеб держал свои игрушки.
Она откинула крышку…
То, что она увидела, ужасало. Внутри, свернувшись калачиком, совершенно голый, лежал ее сын, и на месте его лица была кровавая маска.
Мелко труся головой от невероятной боли, он поглядел на нее. Его лишенные век глаза встретились с глазами Марго… Из приоткрытого рта вырвалось:
– Ма… ма…
Часть третья. Ты все еще будешь любить меня утром, мама?
Капсула пневматической почты скользила внутри трубы, как кусок пирога в горле. Конечно, если представить, что данный кусочек способен преодолевать около шестидесяти миль в час, а мнимое горло растянулось на весь Саквояжный район.
Быстро преодолев участок пути вдоль домов Каштановой улицы (под карнизами на уровне второго этажа), капсула добралась до угла и нырнула под землю. Меньше чем за минуту она прошла по трубе, проложенной под сводами коллектора, достигла площади Неми-Дрё и уже внутри здания ведомства Пневмопочты, главной станции в Тремпл-Толл, поднялась до пересыльной рубки.
Навстречу капсуле был выпущен поток воздуха, и она, замедлившись, плавно подошла к точке приема. Мягко стукнув о круглую крышку, контейнер с посланием заявил о своем прибытии свистом. Руки в кожаных перчатках откинули крышку, извлекли его, перенесли через помещение и поместили в одну из нескольких дюжин зияющих в стене горловин.
Капсула продолжила путь – вдоль домов и по столбам, спускаясь под землю и выныривая обратно, пока не оказался на станции «Полицейская площадь». Здесь с ней проделали то же самое – переместили в новую трубу. Не успела капсула заскучать, а тут еще одна станция – «Чемоданная площадь» у вокзала. Очередной пересыльщик в рабочем фартуке и грубых перчатках прочитал адрес, указанный на ярлыке в ячейке капсулы, и отправил ее дальше по маршруту. Служащий ведомства машинально пожелал этой крохе удачного пути, но стоило ей исчезнуть, как тут же забыл о ней, поскольку его внимания требовала уже следующая…
А наша капсула тем временем на всех парах скользила по трубе над крышами домов, пробираясь между чердаками, птичниками и дымоходами на восток, в сторону канала Брилли-Моу. Пневматическая паровая почта Габена работала быстро, и спустя всего лишь пять минут после того, как капсулу отправили изначально, она уже подошла к точке своего назначения.