Объявлено Срочное Тревожное Предупреждение.
Близится туманный шквал.
Доктор Доу предпочел бы сейчас остаться дома, в удобном кресле у камина, в компании тостов, кофе и романа «Семнадцать миль на запад в сторону вчера», но у него было дело в городе. Дело, которое не отменить и не перенести.
Насилу отринув мысли о завтраке и книге, доктор взял саквояж и антитуманный зонтик, сообщил миссис Трикк, экономке, что скоро вернется, и, выйдя за дверь, нырнул во мглу Тремпл-Толл.
Тремпл-Толл, или, по-простому, Саквояжный район, и в лучшее время не слыл приятным местом, а сейчас и вовсе представлял собой нечто крайне тоскливое.
На улице было серо, мерзко и слякотно. Туманное утро напоминало дурной полузабытый сон. Дома проглядывали лишь фрагментами: там – окно, здесь – водосток, еще где-то – почтовый ящик или ржавая труба паропровода. Неприятные личности ворочались во мгле, словно куколки бабочек в коконах. Порой появлялись, но тут же исчезали, будто их никогда и не было… будто они просто приснились…
Доктор раскрыл антитуманный зонтик и переключил рычажок на ручке. Трехлопастный винт с шуршанием пришел в движение и завращался. По трубке, скрытой внутри ножки, на лопасти потек раствор «Дефогг», они подхватили его и принялись разбрызгивать по сторонам. Туман на пару футов вокруг начал таять.
Подняв зонтик повыше, доктор пошагал по переулку.
Короткий путь до Чемоданной площади занял бы у него минут пятнадцать, но пролегал он через задворки Рынка-в-сером-колодце, а места это были, мягко говоря, не слишком выдающиеся. К тому же тамошняя публика знала «га-аспадина дохтора» в лицо и, очевидно, не упустила бы случая к нему пристать, словно голодная моль к только что повешенной в гардероб новенькой шубе: «Ой, у меня болит то!», «Ой, у меня свербит это!», «А рука должна так гнуться?», «А у меня нос отпал – это же не нормально, да?»
Чтобы избежать всех этих мелких раздражающих глупостей, доктор и предпочел длинный путь.
Быстрым шагом дойдя до конца переулка Трокар, он оказался на улочке Худых Ставен.
Мимо проехал паровой экипаж, хлопнула какая-то дверь, у стены дома шмыгнула здоровенная крыса с кошкой в зубах.
Прислонившись к фонарному столбу, прямо на грязном тротуаре сидел престранный тип в ветхом, латаном-перелатаном мундире и шляпе-двууголке. У его ног бродила парочка ворон на тонких поводочках. Завидев доктора, черные птицы разразились карканьем, а тип прохрипел:
– Не найдется пары пенсов для старого ветерана? Враний полк, сэр, подайте…
Доктор Доу прошел мимо, не сдержав отвращения на лице. На месте этого человека он бы не разбрасывался подобными признаниями: Враний полк делал во время Старой войны ужасные, отвратительные вещи, и оставшиеся в живых солдаты, которые в нем когда-то служили, влачили свое ничтожное существование вполне заслуженно.
Вороны закаркали доктору вслед, но он даже не обернулся: пусть только тип в двууголке попробует натравить на него своих питомцев – пожалеет, что его не прикончили на войне. Впрочем, тот, видимо, предпочел не связываться и подыскать себе другую жертву. Жертву короткой памяти…
Доктор Доу свернул на Фили. Обычно шумная улица сейчас пустовала: на дверях лавчонок и мастерских висели замки, окна домов не светились – с сообщением о приближающемся шквале местные будто залегли в спячку.
Чем дальше доктор отходил от дома, тем сильнее портилось его настроение. И дело было не только в погоде. Натаниэль Доу относился к различного рода предчувствиям весьма скептически, но сейчас в его душе поселилась твердая убежденность, что грядет нечто крайне неприятное.
В Габене была примета: мол, встретить солдата из Враньего полка – не к добру.
Доктор Доу не верил ни в какие приметы, но мрачные мысли набросились на него всем скопом, словно стая бродячих собак, и он начал гадать, что сегодня может пойти не так. Все его предположения так или иначе сводились к туманному шквалу…
Из размышлений доктора вывел резкий, пронзительный звонок, и из мглы выполз дряхлый, как само время, трамвай.
Натаниэль Доу остановился. Подумать только: он и не заметил, как вышел на Бремроук!
Ну а улица Бремроук не заметила его появления. Мимо шли прохожие, гудели экипажи и лязгали велоциклы, грохот, стук и скрежет заполонили собой все. Туман тут и там смешивался с разноцветными облачками дыма от папиреток, трубок и сигар.
«А это еще что за новости?» – подумал доктор.
У афишной тумбы на углу толпились люди, во все глаза рассматривая то, что на ней висело.