- На это есть свои причины,- таинственно ответил доктор.
- У нас тут говорят,- продолжил констебль,- вы расследуете какое-то дело.
- Весьма неоднозначное дело,- кивнул Натаниэль Доу.
- Из таких, которыми обычно занимается мистер Мэйхью, значит,- прокомментировал Дилби.- Он и его сыскное бюро как раз таки специализируются на неоднозначном.
- Я слышал, он отстранен.
- О да, сэр, совсем недавно.- Было видно, что Дилби не хочет вдаваться в подробности.
За спиной раздались голоса и громкие шаги: вниз поспешно направлялись два огромных, совершенно идентичных констебля – судя по всему, братья-близнецы. Дилби и доктор Доу уступили им дорогу, поскольку, очевидно, останавливаться они и не думали.
Завидев коллегу, один из них воскликнул:
- Эгей, Дилби! Ты сегодня с нами?
- Конечно!- ответствовал сопровождающий доктора полицейский.- Не могу дождаться конца смены!
Близнецы захохотали и ускорили шаг.
Когда констебли скрылись на втором этаже, доктор поинтересовался:
- Могу я узнать, что за шум стоит? Что происходит?
И верно, что-то происходило в Доме-с-синей-крышей: как один полицейские были чем-то взбудоражены, а еще веселы… опасно веселы… Единственным хмурым существом, встретившимся доктору Доу под этой самой синей крышей, была пожилая дама в клетчатом платье, которая угрожала какому-то громиле-констеблю скормить его своему плотоядному растению в горшке, если она услышит от него хотя бы еще одно ругательство. При этом плотоядное растение – зеленая пасть на извивающемся стебле – будто бы понимало ее и хищно облизывалось при виде здоровенного полицейского, а тот самый полицейский заметно опасался безобидную с виду старушку.
- О!- обрадовался Дилби.- Хорошая новость. Господа Бэнкс и Хоппер, констебли с вокзала, раскрыли запутанное дело и арестовали убийцу. Сегодня они проставляются в «Колоколе и Шаре».
- Но я слышал, дело еще далеко от завершения,- заметил доктор.- И что арестованный ими – всего лишь свидетель.
- Это еще нужно доказать, а пока что он и есть убийца – раз сидит за решеткой-то.
Доктор на это хмуро промолчал.
Вскоре они спустились на первый этаж. У сержантской стойки их внимание привлек оживленный спор.
Дежурил сегодня сержант Гоббин, существо злобное, мстительное и исключительно коварное. На своем высоком стуле за стойкой напротив главного входа сержант походил на важного ворона, восседающего в гнезде. Гоббин являлся обладателем отекшего лица, вечно суженных глаз с бельмом на правом, угольно-черных бакенбард, переходящих в подкрученные усы, и вечно распухшего красного носа. В случае с этим вот сержантским носом доктор Доу не имел ни малейшего представления, что из многочисленных лекарств в его коллекции могло бы здесь помочь.
Обычно у сержантской стойки посетителей не бывает: жители Саквояжного района не приходят сюда жаловаться или подавать какие бы то ни было заявления, а последние записи в толстой сержантской книге обращений датированы еще временами, когда констебли работали на благо общества, примерно шестьдесят лет назад, при деде нынешнего бургомистра.
Но сейчас, напоминающий крошечную лодчонку, которую шторм несет прямо на скалу, у стойки стоял и возмущался некий джентльмен с очевидной склонностью к суициду.
- Это неслыханно! Возмутительно!- вопил он, а сержант Гоббин лишь криво усмехался. Злобного полицейского забавляло то, как пыжится этот нелепый человек в темно-сером костюме, как шляпа-котелок едва ли не подпрыгивает на его макушке, как трясутся его ручонки, сжимающие портфельчик для бумаг.
- Мистер Пиммз, что здесь происходит?!- спросил доктор подойдя.
Мистер Пиммз резко обернулся, но увидев, кто его окликнул, даже обрадовался.
- О! Господин доктор! Хорошо, что вы здесь! Они… эти…- он гневно замолчал, сдерживая ругательство,- отказываются отпускать мистера Келпи! Вы можете с этим что-то сделать?!
- К сожалению для вас, он ничего не сможет с этим сделать,- процедил сержант.- Убийца сидит, где ему и положено. И да, к слову: этот ваш законник, который заявился утром, ничего здесь не решает.
- Вы… это… вы пожалеете!
- Ну-ну.- Гоббин рассмеялся.
- Мистер Пиммз,- сказал доктор.- Я только что от господина комиссара. Он заверил меня, что мистера Келпи отпустят, как только судья Сомм подпишет все бумаги. Судья еще спит и обычно просыпается часа в два-три пополудни, после чего еще примерно два с половиной часа собирается. Чтобы добраться сюда, ему нужно еще около часа, хотя он живет на площади Неми-Дрё, которую можно разглядеть, выйдя из этих дверей. Ну и еще около трех часов он рассматривает первоочередные дела. Папку с делом мистера Келпи положили на самый верх стопки. Думаю, к вечеру его уже отпустят.