Ушла.
Можно выдохнуть. Осторожно выхожу наружу. Я крадусь по коридору как можно тише, опасливо делая каждый шаг. У меня есть не более двух часов, пока не настанет время следующей проверки. К этому моменту я должна быть в кровати. Никто не должен обнаружить моё отсутствие, но на всякий случай в кровати оставлен ворох одежды под одеялом, похожий на человеческую фигуру. Но вряд ли кто-то поверит, если увидит его.
Кабинет Мауна Валженда в противоположно й части Кассенри. «Пора раскрыть ваши секреты, док», – злорадно думаю я. Счёт идёт на минуты, но мне везёт: я никого не встречаю по пути, а если и вижу людей в белых халатах, то успеваю спрятаться за угол. До нужной двери остаётся совсем чуть-чуть. Не дойдя несколько шагов, я замираю.
– Нашли?
Я вслушиваюсь в разговор. Голоса мне не знакомы. Осторожно выглядываю из-за угла, надеясь, что меня не заметят. Этих врачей я не знаю по именам. Белые халаты на фоне чёрной бездны тьмы слепят как луч прожектора.
– Нет, но удалось выяснить, что он исчез сегодня утром.
Я прислоняюсь к стене, ощущая спиной холод. Руки мелко подрагивают. Я прячу их в карманы, не понимая, почему чувствую дрожь. Ноги кусает сквозняк.
– Он не мог исчезнуть бесследно!
Чужая досада осязаема даже с другого конца коридора. Я слышу, как они уходят. К счастью, мужчины не идут в мою сторону. Мне снова везёт. Я предусмотрительно выглядываю наружу, но дорога чиста. Не время думать о том, что услышала.
На цыпочках подхожу к кабинету Валженда. Внутри никого, но дверь заперта на ключ. Этого стоило ожидать, но замок дряблый. Дерево рассыпается от старости на щепки, и затвор непрочно входит в отверстие. Лечебницу давно не ремонтировали. Я уверена, что если ручку достаточно сильно потянуть на себя, то дверь поддастся, хотя это вызовет шум.
Выкрасть ключ у доктора практически невозможно – он носит его в кармане халата, а я не умею воровать. Я думаю об этом, с тех пор как появилась в Кассенри. Мелких предметов, вроде шпилек, здесь не водится. Разве что ими пользуется Изабера Флок. Даже медсёстры коротко стригутся, практически по-мужски.
Я собираюсь с духом. В коридоре никого. Надеюсь, меня не услышат. Со всей силы, резко тяну за ручку. Обессиленная за время пребывания в лечебнице, я тяжело дышу, по лбу течёт пот, щипля глаза, но я справляюсь.
Дверь поддаётся. Я открываю замок с внутренней стороны и захлопываю за собой. Прислоняюсь спиной к стене, пытаясь прийти в себя. Мне удалось! Я улыбаюсь.
Надеюсь, меня не услышали…
Я боюсь зажигать свет. Кто знает, что творится снаружи? Мне так и не удалось найти входную дверь. Уже месяц, как я не знаю свежего воздуха. Иногда я подхожу к окну, закрываю глаза и, раскинув руки в стороны, представляю, как в грудь бьёт ветер. Тёплый, солёный…
Я влюбилась в море, как только увидела. У нас, в Даурнорде, есть только озёра, с цветущими белыми кувшинками, как с обложек романических книг. Они выглядят сказочно, и мне всегда нравилось выбираться в лес, чтобы одной плескаться в воде. Я ложилась на водную гладь и смотрела на солнце, пока не начинали болеть глаза.
Но море… это что-то невообразимое. Его запах умиротворяет, его шум баюкает лучше колыбельной Еланы. Когда я смотрю в окно, мне нестерпимо хочется окунуться в воду, несмотря на осенний промозглый холод. Волны словно живые, в звуке стихии бурлит сила.
Но в Кассенри море словно жутко прекрасная картина из галереи. Мне можно за ним наблюдать, но нельзя трогать.
Каждый раз, когда я кладу руки на стекло, то внутри что-то сжимается, требуя его разбить. Я надеюсь, что вылазка в кабинет дока поможет мне найти ответы на некоторые вопросы.
Со стола Мауна Валженда всё убрано. Ручки и карандаши ровно стоят в стакане, подобно солдатикам в строю, готовые немедленно приступить к делу. Но я знаю, что врач пользуется только вторыми. Что это? Просто затаённая неуверенность в себе или, наоборот, старая привычка, появившаяся из опасения, что вода размажет чернила? Я не знаю ничего о Мауне, кроме одного – сейчас он мой враг.
Я выдвигаю первый ящик стола. Он подчиняется со скрипом, видно, чувствуя чужие руки. Первое, что я вижу – газета. Я жадно хватаю её. Остров отрезан от мира, и я понятия не имею, что происходит вокруг. Но только я читаю первую строчку, как за дверью раздаются шаги.