Действительно, вернувшись вечером довольно поздно (хотя у Лиры не было часов, и она с трудом ориентировалась во времени, но по ощущениям, прошло уже много времени), он даже не взглянул на свою пленницу. Молча протянул еще один пакет с едой. Принял душ, растянулся на кровати и, включив интерактивный экран браслета, принялся смотреть какой-то старый фильм.
Лира растерянно примостилась рядом. Она была и рада, и не рада такому повороту дел. С одной стороны, Рейнар ее не касался, это хорошо. С другой – был отстранен и безразличен, как кусок пластика – это было плохо. Ведь для того, чтобы ее план сработал, надо было попробовать разбудить в пирате остатки человечности. Если, конечно, человечность еще оставалась в нем.
Лира понимала, что ее план хрупкий и слабый. Он был рассчитан даже не на спасение Джоша из плена, а всего лишь на возможность увидеться с ним в последний раз, но если Рейнар продолжит сидеть, как истукан, уставившись в экран, то даже этому плану не суждено сбыться.
Надо было как-то его разговорить…
- А что будет, если меня найдут здесь? Если твои дружки тебя выдадут? Они ведь знают, что ты забрал добычу себе.
Рейнар криво усмехнулся.
- Не волнуйся, не выдадут. Им тоже есть, что скрывать.
Он перевел на нее хмурый взгляд:
- Не надейся, что получишь какую-то выгоду от того, что тебя найдут. К твоему дружку тебя не проводят, а отведут в каюту капитана. А он, я слышал, любит молоденьких дурочек…
Лира подобрала под себя ноги, подсознательно стараясь спрятаться, стать меньше. Опасная тема, надо пока помолчать. Рейнар вернулся к фильму, и так как ни одного подходящего вопроса больше не пришло ей на ум, Лира замолчала. По ее безмятежному виду Рейнар ни за что бы не догадался, какая буря эмоций бушует сейчас у нее в душе. А еще тикали невидимые часики, отсчитывая время назад. «Пять дней до спутников Ганимеда, минус один день. Это робот, андроид просто, а не человек! Разве он способен чувствовать хоть что-то, кроме своих животных потребностей?»
Лира вспомнила Джоша. Вообще, его звали Джордан, и все друзья называли ее жениха («Теперь уже мужа!» — горько напомнила она себе) просто Джо, и только Лира звала его Джош, потому что ей казалось, что это имя передает мягкость его характера. Где он сейчас, что с ним? Кормят ли других заключенных, дают ли воду? Перевязал ли кто-нибудь рану на его голове, или ее муж так и лежит где-то, истекая кровью?
- Рейнар…
- Помолчи, Цветочек, пока я тебя сам не заткнул, — грубо оборвал он ее.
На этом разговор закончился, не успев начаться.
Этой ночью он ее не касался. Сразу повернулся на другой бок, а Лира отодвинулась так далеко на край кровати, как только могла и лежала не шелохнувшись, только позже, услышав его ровное дыхание, встала попить воды.
Панели на потолке тускло мерцали, затухая, и в этом неясном освещении Лира вгляделась в лицо своего похитителя.
Интересно, он всегда был таким? И никогда не существовало маленького мальчика, который кого-нибудь любил? Должен ведь быть у него хоть кто-то? Мама, семья? Или он с самого начала был жестоким самцом, думающим только о своей выгоде? В это сложно было поверить. Но даже если мальчик когда-то и существовал, то от него, видно, не осталось и следа в душе Рейнара.
И как вообще становятся пиратами?
Лира попыталась припомнить все, что читала в статьях. Никто не знал откуда они появились, но нападения начались чуть больше двух лет назад. Сведений было крайне мало, ведь пока ни одного пирата не удалось захватить в плен, они ускользали словно призраки, были практически неуловимы. Что ж, теперь Лира налюбовалась на них вдоволь…
Судя по тому, что она успела понять, организовано у них тут все по-военному четко и сурово. Не удивительно, что их до сих пор еще не поймали.
На следующий день все повторилось по знакомому сценарию. Похититель ушел, вернулся с завтраком, снова ушел. Ни слова, ни взгляда на Лиру, словно она стала невидимкой. Она уже себе всю голову сломала, какие подобрать слова, чтобы разговорить его. Но на все ее вопросы он отмалчивался, словно просто их не слышал.
К вечеру второго дня, в течение которого Лира ни на шаг не продвинулась к своей цели, она решилась на отчаянный шаг. Это было глупо, неправильно, но необходимо было сделать так, чтобы он ее увидел.