А спустя минуту дверь открывается вновь, и я забываю, как дышать.
Трескаюсь. Лопаюсь. Разлетаюсь на куски.
- Опоздал. Виноват, - слышу я ненавистный ленивый голос и чуть не рыдаю от разочарования.
О, нет! Какого черта он тут делает?
Глава 8 – Первый блин
POV Алёна
Я думала у меня начались галлюцинации, но нет. Вот он – мой самый страшный кошмар – стоит и, прищурившись, смотрит на меня, а потом и на новенького Антона. В глазах плещется ненависть, а рука до скрипа сжимает кожаную лямку его рюкзака. Я сглатываю, но на этот раз не отворачиваюсь в страхе, а вопросительно приподнимаю одну бровь, хотя и не чувствую особой уверенности в том, что делаю.
- Соболевский, ну проходи же! – поторопил его учитель.
- Угу, – кивнул он, ухмыльнулся криво и двинул к задней парте, на ходу получая приветственные выкрики своих прихвостней.
- Здорово, Соболь!
- Привет, чувак!
- Как оно?
- Ну ты красава, опять загорел до черноты.
- Отставить разговоры, класс! – гаркнула учительница, но ее мало кто воспринял всерьез, поэтому разговоры не прекратились, хотя и стали чуть тише.
Началась перекличка. Дошло до меня, а потом и до новенького.
- Карташов у нас тут кто?
- Я, – поднял руку мальчишка.
- Новенький значит? Ну рассказывай откуда к нам пожаловал, – и рукой дала знак ему встать.
- Привет, всем! Меня зовут Антон Карташов, я приехал к вам из Владивостока. Увлекаюсь баскетболом. Ярко выраженный гуманитарий, но таблицу умножения знаю, – и тут класс довольно заурчал, – ну вот, пожалуй, и все. И да, рад, что буду учиться вместе с вами.
Но не успел никто ничего сказать, как с задней парты послышалось угрожающее:
- Это ненадолго.
Соболевский гад! Но Антон не стушевался, а повернулся к агрессору, дружелюбно отвечая:
- Мой отец военный. Эта школа уже пятая за семь лет обучения. Так что да, вполне себе возможно, что ненадолго.
- Сто процентов, – снова слышу голос упыря, и класс замер, в ожидании стычки. Но ее не случилось. Антон лишь улыбнулся, покачал головой и повернулся к учительнице, полностью игнорируя Соболевского.
- Спасибо, Антон, можешь садиться, – ответила женщина, – так, а Курочкина у нас где?
- Она перевелась на домашнее обучение, – услышала я голос Ники Ткачевой.
- Ах, да, точно, что-то слышала об этом, – почему-то вспыхнула учительница, – ладно, едем дальше.
И мы поехали. Учебные дни понеслись перед глазами, как картинки калейдоскопа, но неизменным оставалось одно – отношение класса к моей скоромной персоне. Парни как-то странно смотрели на меня, хмурились, а потом и вовсе упорно делали вид, что я лишь пылинка, парящая в воздухе. Невидимка. Девчонки же изгалялись, как и прежде. Только теперь их вымораживал не факт отсутствия у меня груди и остальных девчачьих выпуклостей, а, казалось бы, наоборот, их наличие. А еще то, что со мной дружил новенький.
Несмотря ни на что.
Мы с Антоном так и сидели уже неделю вместе, а после занятий парень регулярно провожал меня до дома, хотя ему было совсем не по пути. И вообще, мы будто бы стали маленькой, равнодушной ко всему частью большого и злобного класса. Еще и Соболевский будто с цепи сорвался, кидаясь на новенького при каждом удобном случае. А если его не находилось, то и не при удобном.
Так было в среду на уроке физкультуры, где ненавистный одноклассник во время игры в баскетбол провел жесткую атаку. Когда Карташов уже был готов вколотить мяч в кольцо, его буквально снес Соболевский. Класс поднялся на ноги и заголосил, ведь новенький совершил небольшой, но все же полет, ибо приложили его не хило.
Тренер тут же прервал игру, а я в шоке смотрела, с какой кровожадностью ненавистный одноклассник смотрит на моего друга.
- Все нормально, – поднялся на ноги Антон, – меня младшая сестренка дома сносит с ног сильнее, чем это было сейчас.
Я рассмеялась. Соболевский поджал губы и посмотрел на меня так, как будто хотел придушить голыми руками. Я же только отвернулась. Я не хотела на него смотреть. Никогда!
Тренер же решил примирить игроков и уже на следующее занятие парни боролись за победу в одной команде. Но и тут Соболевский вел себя как последний кусок дерьма. Запоздалый окрик для передачи и вот уже баскетбольный мяч со всей силы попадает Карташову прямо в лицо. Тот падает и все замирают, вслушиваясь в холодные слова моего заклятого врага.
- Так нормально? Теперь я могу потягаться с твоей сестренкой?
- Возможно, – потянул Антон, поднимаясь с пола, – только таких все равно не берут в космонавты.
- Да плевать я хотел на твою космонавтику. Смотри как бы сам не вылетел в астрал.