— Потому что я люблю тебя, — Лиза обняла его руками и уткнулась лицом в его шею.
— Я тоже тебя люблю. Люблю, как никого и никогда не любил, — прошептал он ей на ухо, и снова накрыл её губы своими.
Георг прилёг с ней рядом, нежно целуя её в обнажённое плечо.
— Во сколько будем выезжать к родителям?
Она повернула голову и удивлённо посмотрела на него.
— А ты решил ехать на машине?
— Да, здесь всего триста пятьдесят километров.
— А как же твоё самочувствие?
— Я хорошо себя чувствую. К тому же насколько я помню, мы оба имеем права на управление машиной.
— Ты хочешь сказать… — Лиза приподнялась на локте, — что позволишь мне сесть за руль твоей машины?
Георг рассмеялся.
— А почему нет? Конечно, позволю и даже… — он не договорил, потому что его оглушил громкий визг нечаянной радости, заставивший его моментально закрыть свои уши пальцами. — Ты хочешь, чтобы у меня помимо сотрясения ещё и развилась абсолютная глухота? — Георг улыбнулся и зажмурился, почувствовав её нежные губы на своём лице. — Да, ты меня задушишь, — смеясь, он пытался разомкнуть её руки на своей шее. — Лучше скажи, во сколько будем выезжать?
Лиза повернулась и подняла с тумбочки наручные часы.
— Через три часа. Мне нужно вернуться домой и собрать свои вещи. И ещё, я должна заехать в «Альянс».
— Зачем?
— Знаешь, я решила всё-таки принять предложение Сергея о работе.
— Ты серьёзно?
— Да, я вчера много думала об этом.
— И решила остановить свой выбор на «Альянсе»?
— Да, только не спрашивай, почему я решила отказаться от индивидуальной работы, — она положила голову ему на грудь. — Мне очень неприятно признаваться в своей слабости перед тобой. И в том, что спасовала и вероятнее всего переоценила свои силы, — она уткнулась лицом в его шею.
— Я не собираюсь ничего спрашивать. Более того, считаю, что в изменении собственного решения нет ничего страшного. Ты сейчас в поисках своего жизненного пути, и менять принятые решения — это нормально, потому что ты ищешь подходящие только тебе варианты. Я верю в тебя и в твои способности, твой удивительный талант, потому что видел твои работы и знаю, не понаслышке, что ты отличный дизайнер. Я конечно не великий профессионал в твоей области. И возможно не разбираюсь в тонкостях твоей деятельности, но то, что я видел, меня впечатлило. Я даже задумался, могла ли всё это создать моя любимая женщина, — он коснулся её губ своими.
— А где ты видел мои работы?
— Захожу теперь каждый день на твой официальный сайт. Мне ведь интересно, чем ты занимаешься по жизни.
— Ты серьёзно?
— Конечно. Тебе ведь тоже интересны аспекты моей профессии, раз ты регулярно посещаешь мой врачебный блог первой неотложной помощи, который я веду в сети. И твои вопросы, и комментарии, которые ты регулярно оставляешь, мне очень нравятся.
Лиза смотрела на него, не моргая.
— Но… как ты догадался, что это была я?
Георг улыбнулся.
— В твоих комментариях была ты сама. Твой голос, твоё лицо, твоя манера задавать вопросы, а твой ник… — Георг улыбнулся, — «Морозный скептик» заставил меня улыбаться сидя за экраном монитора, как сейчас.
Лиза закрыла ладошками лицо.
— Ты рассекретил меня…
Он крепко обхватил её руками за плечи, и прижал к себе.
— Я очень рад, что тебе интересна моя профессия.
Лиза посмотрела на него из-под полуопущенных ресниц.
— Мне интересно всё, что связано с тобой и интересен ты весь, полностью от и до, вся твоя жизнь и весь ты.
— Правда? — он медленно провёл рукой по её телу. — Тогда может быть, подумаешь над моим предложением, узнать меня ещё лучше.
Лиза улыбнулась.
— Непременно, только в другой раз. Мне уже собираться нужно, дел много.
Георг вздохнул.
— Значит, всё-таки нет?
— Нет, но я… — она приблизилась к нему, нежно прихватывая губами мочку его уха, и зашептала, — обещаю над этим подумать в самое ближайшее время. Обещаю…
Георг улыбнулся и прижал её к себе.
— Это, правда?
— Истинная правда… — она коснулась губами кончика его носа, и соскочила с постели, направляясь в душ.
Георг улыбнулся и, перевернувшись на бок, уткнулся лицом в её подушку, хранившую фруктовый запах её волос.
Его жизнь с момента, как он встретил её спустя много лет, изменилась до неузнаваемости. Работа была по-прежнему важна, но уже не занимала всю его жизнь без остатка. Он думал о ней постоянно, и жил с каким-то ликованием в душе, напоминающем предвкушение ожидания наступающей весны. Трепет и тепло в сердце, и неизменные ощущения, что скоро всё изменится раз и навсегда. Хотя зачем ждать ещё перемен, если в его жизни уже и так, всё изменилось. Она рядом, и он впервые уверен, что она никуда не исчезнет, и не уйдёт, и главное, не предаст. Почему он был так уверен? Не знал сам, просто чувствовал, просто понимал, что она его настоящее, истинное и неизменное предназначение в этой жизни.