В 2000-х московские кроссовки чаще всего были тёмно-синими с белыми полосками и шнурками (позже появилось больше расцветок).
Глава 21. Конкурс
— Большое спасибо, Татьяна Михайловна! — не отрываясь от зеркала, поблагодарила Кира хореографа, которая занялась её макияжем перед конкурсом.
Вот уж кому Кира доверилась с полным спокойствием. Татьяна Михайловна и свой макияж делала очень красиво, подчёркивая свою яркую внешность, да и у неё явно был огромный опыт со своими танцевальными группами: Кира видела в Доме Культуры расписание танцев под её руководством.
Кире уже делали профессиональный сценический мэйкап, когда она была моделью. Всё такое яркое, что страшно, но Кира знала, что в свете софитов лицо слишком высветляется и так надо. Хотя, в отличие от предыдущего раза, её лицо и вблизи смотрелось неплохо, а то в прошлый раз троюродный брат, который тоже там был и снимал на камеру, от неё отшатнулся, когда встретил в коридоре после выступления.
Другие участницы ещё клеили накладные ресницы, кто-то в волосы для объёма добавлял шиньоны. А Жене с четвёртого курса, почти плоской в области предполагаемых «первых девяносто», режиссер Светлана Анатольевна, забежавшая в их общую раздевалку, прямым текстом сказала подложить в лифчик носки, чтобы что-то там было.
Татьяна Михайловна ещё позвала какую-то свою подругу, та сделала Кире причёску, завив волосы, которые вечером в понедельник ей промелировала мама. Почти все остальные девочки, кроме Маши, от их услуг отказались, потому что у каждой был целый штат визажистов-парикмахеров. Особенно много их было у Каролины, которая заняла вещами и народом добрую треть общей раздевалки участниц.
— Удачи, — мама улыбнулась и сделала несколько кадров. — Я пойду в вестибюль, встречу Альбину.
— Ага, — кивнула Кира. — Жаль только, что вы не рядом сидите, билеты вразнобой.
— Ничего страшного. Меня, наверное, обратно сюда не пустят, да и начало уже через полчаса, так что давай. Всем хорошо выступить, девочки! — громко обратилась мама ко всем участницам и, выслушав нестройные благодарности, ушла.
— Платье такое короткое, мне кажется, что оно задирается, — встала и посмотрелась в зеркало Кира. Чёрное стрейчевое платье было всего сантиметров на десять ниже «развилки» и сильно липло к телу, а ещё чуть скручивалось и по колготкам начинало потихоньку подниматься.
— Надо его антистатиком побрызгать изнутри, — посоветовала Маша, которой тоже делали макияж и причёску Татьяна Михайловна с подругой. — Возьми мой, — и протянула толстый баллончик, похожий на лаковый, на котором было написано «Антистатик».
— Не знала, что такое бывает, — улыбнулась Кира. — А как пользоваться? Это аэрозоль?
— Заверни подол и набрызгай с изнанки. Не жалей, — посоветовала Маша. — Давай помогу. У тебя классная мама, — сказала девушка, помогая ей нанести антистатик на платье сзади. — И приехала издалека… А у меня родным некогда. В итоге все свои билеты девчонкам из группы раздала.
— С учётом того, сколько у вас участников от группы, наверное, все, кто захочет, смогут прийти, — ответила Кира. — Моя мама будет весь конкурс фотографировать. Я потом могу тебе фотографии сделать. Увидимся, думаю, ещё во время сессии. Покажешь родным хотя бы фотографии.
— Да? Спасибо, — улыбнулась в ответ Маша.
— Девочки! Внимание! Выбирайте и надевайте номера на запястья, — принесла коробочку режиссёр Светлана Анатольевна. — По этим номерам вас будут судить. И это порядковый номер вашего выхода в представлении себя на танцевальном и на драматическом конкурсах. Так что можете считать, что это жеребьёвка.
Кира вытянула бледно-розовый плотный бумажный кругляшок на резинке с номером «три» и порадовалась. Тройка была её счастливым числом по дате рождения, а в нумерологию она верила. Их номера, имена и курсы со специальностями списали в конкурсные листы для жюри и в лист представления для ведущего.
Толпящиеся за сценой девочки слегка нервничали, но Кира ощущала лишь прилив сил. Все нервы и переживания остались в раздевалке. Она это заметила ещё на том своём единственном модельном показе. Она была совершенно спокойна и не чувствовала волнения перед выступлением, даже наоборот, побыстрее хотелось попасть под софиты и восхищённые взгляды людей. Даже Грим что-то сказал, про сбор энергии на свои эксперименты и в целом конкурс одобрял и, кажется, наблюдал за всем происходящим с интересом энтомолога.