Теперь у нас в штате было восемь пси-консультантов. И все они были загружены работой. Четверо администраторов целыми днями принимали звонки и вели запись. Праздных любителей поглазеть на клинику не осталось. Люди шли по делу, шли лечиться или на диагностику. Безусловно, конкуренции больницам моя клиника не создавала. Больше половины посетителей после диагностики мы отправляли к врачам в больницу. Я было думал взять себе в штат белого лекаря, но опять же встал вопрос о расширении. И это сдерживало мой пыл. Я лучше продолжу заниматься фитнес-клубами.
Купцы меня не оставляли в покое. Они уже поняли, какую можно получить прибыль, и поторапливали. Правда, зимой все строительные и ремонтные работы замерли, но мы всё равно вели подготовку: заказывались тренажеры, нанимался и обучался персонал, а Матвей, как обычно, позировал для плакатов.
Честно говоря, я надеялся, что зимой будет поспокойнее. Куда там! Снова нарисовался Софий. Ученые еще продолжали потрошить мой телефон, но у Соньки были новости по производству.
– Иван Алексеевич решил подарить мне на двадцатипятилетие, – объяснил телепат свою причастность к новому производству.
Между прочим, по поводу дня рождения Сони во дворце давался бал. Формально считалось, что государь поощряет ведущего телепата страны. Конечно, все были в курсе, что Сонька фаворит, но кто осмелится перечить царю? Мы с Романом тоже получили приглашение.
– Все, конец нашей спокойной жизни, – посмеивался муж. – Теперь только успевай отвечать на приглашения со стороны знати.
– Ты думаешь? – не поверил я.
– Нас представят на балу, и государь продемонстрирует, что благосклонно отнесся к моей женитьбе. Все, кто сомневался в этом, получат подтверждение.
Я только пожал плечами. Как-то мне ни холодно, ни жарко от этого признания. Зато Фёдор весь извелся. Мой камердинер так паниковал, собирая меня на бал, что я и сам начал волноваться. Причина на то была – мне не доводилось раньше бывать на балах. Роман слишком поздно сообразил, что я не умею танцевать. За пару недель я смог научиться только не оттаптывать мужу ноги, возмущаясь самим фактом. Ну не танцевали в моем мире мужчины друг с другом бальные танцы!
– Значит, и мы не будем, – согласился Роман и перестал меня мучить танцевальными па.
В назначенный день сразу после завтрака Фёдор устроил бурную деятельность. Я даже не сопротивлялся, пустив подготовку на самотек. Тем более что Роман тоже мужественно терпел все процедуры по обертыванию, маскам на лицо, стрижке и массажу. После обеда нам настоятельно порекомендовали поспать, чтобы цвет лица выглядел лучше. И уже после четырех вечера камердинеры начали наряжать меня и супруга.
– У меня самые красивые папы, – вышел проводить нас Мир и прижался щекой к ладони Романа.
– Ты тоже будешь красавчиком, когда вырастешь, – пообещал я мальчишке, чмокнув его в щеку.
Глафира Семёновна внимательно нас оглядела, но замечаний не последовало. Костюмы сидели идеально. Причем оба - и мой, и Романа - были пошиты нашим портным. Не то чтобы мне было жалко денег на кого-то там модного и знаменитого. Мне действительно нравилось, как выполнял все мои пожелания портной, подобранный когда-то Фёдором. А вкус и чувство стиля у Фёдора были безупречными. Многое делалось по его подсказке. Когда-то давно Фёдор служил у одного боярина и многому научился. После смерти хозяина наследники выставили престарелого камердинера за дверь. Мне невероятно повезло встретить такого профессионала и нанять на службу. Мой камердинер внимательно следил за работой портного.
– Господа, у вас такие отличные фигуры, что пошить наряд не составляет труда, – краснел портной от заслуженной похвалы.
В целом, на бал во дворец мы были готовы по всем показателям. Подарок для Соньки был выслан заранее, как и цветы. Долго размышлять я не стал, купил телепату коллекционный набор драгоценностей. Правда, оплатил подарок Роман.
Пока мы ехали во дворец, я проявлял здоровое любопытство, ощущая себя героем фантастической повести на тему исторических эпох. Да и потом словно турист разглядывал дворец и его окружение. Еле сдерживался, чтобы не крутить головой по сторонам уже внутри. Роман мне замечаний не делал. Но уже в коридоре, ведущем в главный зал, я начал волноваться. Как-то все было таким помпезным, что я в очередной раз ощутил себя плебеем.
Слуги в парадных ливреях стояли каждые десять метров, создавая своеобразный коридор. Заплутать или куда-то не туда свернуть гости физически не могли. Под прицелом всех этих оценивающих взглядов мне было крайне неуютно. Уже перед входом в зал приметил среди тех, кто стоял в ливреях, псиоников с браслетами. Похоже, все гости таким образом проходили проверку. Наверняка и телепаты где-то стоят.
Я ожидал, что в зале на нас тоже обратят внимание. Но гости на очередных посетителей не смотрели. Где-то негромко звучала музыка. Народ кучковался небольшими группами. Почтенные дамы сидели на диванах, расставленных вдоль стен.
– И куда нам? – спросил я мужа, как только мы отошли от двери.
– Поищем знакомых, которые будут рады нашему обществу, – сказал супруг и уверенно повел меня через зал.
Мы миновали три группы аристократов не останавливаясь. Только вежливо раскланялись. И подошли к парочке, стоявшей немного поодаль. В элегантном молодом парне я с удивлением узнал Матвея. Тот был со своим покровителем. Барон нашему обществу неимоверно обрадовался. Похоже, замминистра тоже ощущал себя не слишком уверенно в этой толпе графов, бояр и их детей.
– А где сам именинник? – поинтересовался я после короткого приветствия.
– Он пригласит всех на ужин ровно в восемь часов, – просветил меня замминистра и поинтересовался: – Вы за каким столом сидите?
– В приглашении написано, что барон Константинов приглашает нас лично за свой стол, – припомнил я.
– С государем? – ахнул Матвей.
Я сам только сейчас сообразил, что это означает. Надеюсь, мы там не вчетвером сидеть будем? У царя еще имеются жена и дети. И только я вспомнил про них, как по залу прошел шепоток: «Царица, царица». Государыня ничуть не считала себя ущемленной в правах при наличии фаворита. Для своих сорока пяти лет женщина смотрелась неплохо. Я ещё профессионально оценил ауру того телохранителя, который сопровождал царицу. Кажется, у государыни тоже имеется фаворит. Здоровенный такой накачанный парень лет двадцати с лицом, не омраченным интеллектом. Зато у парня фигура и стать шикарные.
Мне показалось, что большинство гостей в курсе всех этих дворцовых хитросплетений. Каждый развлекается, как может. Музыка зазвучала чуть громче, и некоторые пары стали танцевать.
– Я не умею, так неудобно, – по секрету поведал мне Матвей.
– Я тоже многое позабыл, поэтому и мы с графом не будем танцевать, – поддержал я приятеля.
К нашей небольшой группе так никто и не подошел. Роман тем временем перечислял мне тех, кого видел, давая краткие характеристики.
– Боярин Наумов танцует с молодой женой. Он старше ее на тридцать лет. Юлия воспитанница царской семьи. Помнишь ту девочку, пришельца из вашего мира? – и, дождавшись моего кивка, продолжил: – Это она.
– Так престижно взять в жены пришельца? – усомнился я.
– Скорее здесь сыграл факт, что она царская воспитанница, – ответил муж и снова продолжил называть тех, кого видел: – Бояре Лопухины в сиреневых нарядах. Михайловы танцуют в центре. Граф Романов танцует с дочерью. Похоже, решил не дожидаться бала дебютантов и вывести в свет среднюю дочку.
Меня больше всего удивляло, какое вся эта толпа именитых и родовитых имеет отношение к дню рождения Соньки? Рома просветил. Формально это обычный зимний бал, на котором государь поздравит ещё и своего телепата. Ну, как-то так. Я же подумал, Сонька всё-таки пожаловался царю, что знать его игнорирует. Вот и были устроены эти «показательные выступления».
Народ продолжал танцевать. Одна мелодия сменялась другой, а мы продолжали стоять и обсуждать танцующих. Лично мне неловко не было. Хочу танцую, хочу смотрю. Но кое-кого это заинтересовало. Чета Михайловых после окончания очередного танца направилась к нам.