— Папа! Там море, а еще гора, похожая на медведя! И корабли! — продолжал радоваться отпуску, лету и всему, что видит, маленький виконт.
На меня тоже накатила некая ностальгия. Как хорошо, что мы выбрались отдохнуть. Пусть наши заместители пока поработают, а мы с мужем устроим себе если не медовый месяц, то что-то близкое к этому. Снова и снова я кайфовал оттого, что Роман так богат. Вилла на берегу, личный пляж и яхта были в нашем полном распоряжении.
— Любимый, тебе точно понравилось? — почему-то переспрашивал Роман.
— Это чудесно! — восторгался я не хуже Мира, оглядывая с балкона окрестности.
Вилла не была новой, но это только придавало ей очарования. Фасад дома почти полностью был увит виноградом. На клумбах благоухали цветы. Чуть в стороне распространяли запах магнолии. А с балкона открывался такой вид на море, что я пожалел о том, что не художник. Никакой фотоаппарат не может передать всю красоту этого места. Хотя пару десятков снимков я всё равно сделал.
— Тогда я вызову стряпчего на завтра, — тем временем продолжил муж, чем меня озадачил.
— Для чего нам стряпчий? — продолжал я улыбаться.
— Хотел сделать тебе подарок, но сомневался, — видя мое недоумение, объяснил муж. — Куплю и подарю эту виллу тебе.
Я же говорил, что богатый и щедрый муж — это здорово! Ну и любимый, конечно.
— Это теперь будет наше?! — продолжал я радоваться на пляже.
Свой причал, пляж, ангар для яхты и двух катеров. Было отчего прийти в восторг. Роман на нас с Миром смотрел с умилением, как на двух детей примерно одинакового возраста. Правда Глафира Семеновна удалилась, сообщив, что ей своё здоровье дороже, и она наблюдать такое безобразие в плавках не может, пусть телохранители зарплату отрабатывают.
Надо отдать должное мужу, он бдительности не терял. Иначе бы мы с Миром обгорели в первый же день. Но вечером, когда уставший ребенок ушел спать, мы взяли бутылочку вина и снова отправились на пляж. Муж предупредил телохранителей, чтобы всё как следует проверили, но потом не светились на пляже: у нас интим намечался.
Собственно, секса не было. Мы просто сидели рядышком на раскладном диване. Слушали шум волн, вдыхали запах моря и любовались звездами.
На следующий день отправились на небольшую прогулку на яхте. Муж управлять судном не умел, но на вилле имелся обученный персонал. Я наделал много снимков в надежде, что к нашему возвращению из отпуска лаборатория завершит испытания принтеров и создаст первые работающие образцы. Тогда и напечатаю.
А еще я учил Мира плавать, сожалел, что здесь не изобрели маски и ласты. Пообещал маленькому виконту это все сделать к следующему нашему визиту на море. Пока же просто нырял без маски за рапанами. Целую корзину своей добычи отдал на кухню. Еще попросил приготовить нам мидий и вообще побольше местных блюд. Муж на такие кардинальные изменения в меню смотрел с подозрением, а ел с опаской. Я же разошелся. Как-то в особняке у меня не было времени добраться до кухни. Вполне устраивало то, чем нас кормили. А тут неожиданно вспомнил, здесь не знают майонез! И главное, все ингредиенты в наличии имеются, но никто не додумался до такого простого соуса.
Повар к моим пожеланиям отнесся с должным вниманием. Он все никак не мог прийти в себя от того факта, что теперь на службе у графа. Сам я не рискнул готовить майонез, но рассказал, что знал. Там основная сложность вливать масло в желтки буквально по каплям, не переставая взбивать. Лимонный сок и горчица на кухне имелись.
По моему описанию Данила приготовил всё идеально. Он посчитал, что это одно из столичных блюд, которое подают графу. Салат из рапанов, приправленный майонезом, понравился всем. Роман даже пригласил повара, чтобы похвалить за такой необычный соус. Тот в свою очередь удивился, он же считал, что делает известное блюдо.
— Почему бы тебе не оформить привилегию на соус? — предложил мне муж.
Я только замахал руками. Некогда мне этой ерундой заниматься. Зато у Данилы после нашего отъезда как раз появится время. Я перечислил ему на карточку пару тысяч и велел все оформить на себя. Меня интересовал только сам продукт. К тому же я сильно сомневался, что кто-то будет соблюдать права патента.
Десять дней отпуска пролетели как один миг. Мы наплавались, назагорались, наелись фруктов и надегустировались вин. В общем, были типичными курортниками с учетом того, что теперь вилла была нашей, вернее, моей собственностью. Пора было возвращаться.
А тут ещё позвонил Зосима Олегович с сообщением, что экспериментальный принтер готов к серийному выпуску. Собственно, не сам по себе принтер оказался сложным, а подбор чернил и бумаги. Сонька тоже отчитался. Как только подобрали бумагу, он заключил договор с поставщиком и уже оплатил первую партию. Да и разлив чернил мы не стали брать на себя. Роман предложил барону Демидову войти в долю. Тот с радостью согласился, хотя и не понял толком, что это такое будет.
Нас уже ждали дела. Поэтому залетать в Москву не стали, а сразу отправились в имение. Глафира Семеновна высказалась по поводу того, что у виконта получились слишком большие каникулы, мол, учителя скучают. Роман рекомендовал воспитательнице самой заниматься с Владимиром. В имении были нормальные условия и благоустроенный дом.
Но на завод мы взяли с собой и Мира. Первая печать изображений делалась с нашего фотоаппарата. Напечатали то, что я наснимал в Крыму. Все были в восторге. Понятна радость Мира, но и Роман не находил слов, чтобы оценить это «чудо».
— Да что тут особенного? — не разделял я всеобщего ликования и даже потер обслюнявленным пальцем край одной распечатки. — Чернила боятся влаги, на свету будут быстро тускнеть. Здесь еще работать и работать.
Хотя и то, что получилось, уже было прорывом для этого мира. Царь-батюшка оформлять привилегию не стал. Но причитающиеся ему тридцать процентов мы обязались платить. Вот такая у нас «крыша». Я понимал, что без высочайшей поддержки нас просто сметут все эти боярские рода. И уж если быть объективным, мы выступали только как производители. Все открытия делались в царской лаборатории. По сути, государь мог отдать производство принтеров любому. Это Сонька подсуетился, и дело решилось в нашу пользу. А теперь уже не было смысла что-то менять. Самому царю глубоко наплевать, кто именно будет снабжать его деньгами.
Снова, по уже привычной схеме, трансляторы демонстрировали новинку салона «Соня». Я честно рассказал о всех преимуществах и недостатках нового устройства. Сделал это специально. Нам только конфликтов с художниками не хватает. Потому этот момент я оговорил особо. У художников качество изображения на порядок выше. Наплел я и по поводу атмосферы, упомянул даже душу, которую вкладывает художник в каждое произведение. Принтер же это обычный прибор, простая механика. Особо подчеркнул, как это может быть полезно для учреждений полиции: зафиксировать место преступления или фото преступника. Если раньше эту работу делали штатные художники или сложные, но примитивные черно-белые сканеры, то теперь процесс можно упростить.
Сонька, пользуясь тем, что снова в фаворитах, «напел» царю про оснащение полицейских участков. А я в очередной раз осознал, как выгодно иметь в соучредителях главу страны. Царь «личную шерсть с государственной»* не путал и подписал документ об оснащении фотоаппаратами и принтерами всех столичных участков полиции. Естественно, деньги были выделены из госбюджета.
Сто двадцать участков полиции выкупили у нас по одному фотоаппарату. Это сразу принесло шесть миллионов. Принтеры и к ним расходные материалы обошлись столице в восемь миллионов. Кажется, мы с мужем стали одними из богатейших людей мира.
На осеннем балу во дворце государь подошел к нам с Романом, чтобы лично сообщить, как он всем доволен, но производство нужно расширять. До конца года все полицейские участки страны будут обеспечены такой нужной техникой. Причем обязаны покупать это оборудование те рода, на землях которых расположены полицейские участки. В общем, как бизнесмен царь-батюшка был на высоте — он продолжал «снимать сливки».