– Но ты все равно интересный мужчина. Это мнение моих подруг, а не подхалимаж. Поверь им. Они эксперты.
– Уже поверил. Ну, рассказывай, стрекоза, чему радуешься? Я слышал слово «гонорар».
– Эдак тысяч десять! В долларах. Ну как?
– Репортеру уголовной хроники? – удивился отец.
– А чем моя профессия хуже твоей? Одно дело делаем. Цели лишь разные. Я разоблачаю преступников и выставляю их грязные дела на суд общественности, а ты их ловишь и сажаешь на скамью подсудимых в уголовном суде. У меня отличная команда толковых ребят. Ты же остался один, и теперь я тебя переиграю, а не буду собирать крохи с твоего стола.
– Десять тысяч – большие деньги. Для нас, во всяком случае. – Отец не отрывал пристального взгляда от дочери.
– Мы вышли на Евгения Павловича Ашкинази. Ты знаешь, о ком я говорю. Я услышала его имя впервые от тебя. Ты называл его по кличке. Вероятно, так у вас принято. Помнишь? Тапёр, не так ли?
– Что значит вышли?
– Обнаружили его логово. Он залег на дно и затаился. Мы его сдадим. Но сначала я получу от него интервью.
Визгунов тяжело вздохнул:
– Наберись терпения, Света, и выслушай меня. Тапёр находится в федеральном розыске. Милиция репортеров не нанимает и премий за поимку преступников не выплачивает. К вам обратилась мафия. Вот они могут заплатить большие деньги за голову Ашкинази. Мафия – громко сказано. Банда. В нее входят высокопоставленные чиновники. Кто-то захотел перехватить их доходный бизнес в свои руки. Скорее всего, другие чиновники, не менее влиятельные, но не такие удачливые. Вот они и наняли отличного медвежатника для вскрытия сейфа конкурентов. Тапёр недавно освободился. Развернуться ему не дали. Вот тут парня перехватили и предложили работу. Надо вскрыть сейф и забрать все содержимое. Деньги взломщику, документы нанимателям. Тапёр клюнул. Думаю, что денег он в сейфе не нашел. Но Тапёр не работает вхолостую. Думаю, что он ушел вместе с документами, а потом ознакомился с содержанием бумаг и сделал соответствующие выводы. Теперь за этими бумагами охотятся все. Те, кто их заказал. Те, у кого украли компромат, и милиция, которую вызвал сторож на место ограбления, не понимая, какую кашу заварил. Вам повезло. Вы вышли на след. Но ты подумала, на кого вы работаете? Где же твои принципы? Ты сдашь Ашкинази одной из группировок, и ему перережут горло. Ради интервью или некролога? Тебе он ничего не скажет. А, по сути, твоя команда идет ради денег на умышленное убийство важного свидетеля.
– Эту историю тебе Юрий Данилыч рассказал? – спросила Светлана.
– Юра мой большой друг. Сейчас он занимает мое место. Иногда он меня информирует о положении дел в криминальном мире. Иногда – я его. У меня осталось много друзей в управлении. Люди меня еще помнят.
– Есть за что. Ты все для других старался. А мы так и живем с тобой в убогой «двушке», когда майоры и капитаны получали хоромы при твоем посредничестве, – возмутилась дочь.
– Не перегибай палку, Света. Не о том думаешь. Забудь о гонораре. Надо подумать о судьбе Тапёра. Конечно, он не из тех, кому сочувствуют. Тапёр – закоренелый преступник и излечению от коварной заразы не подлежит. Но сейчас он превратился в опасного свидетеля. Подумай. Вечером поговорим дома. Тебе надо остыть.
Девушка ушла от отца расстроенной и уже не порхала бабочкой, как при своем появлении.
Настроение сыщика упало еще на несколько градусов ниже нормы. Сегодняшний день начался с неудач.
5 мая. 23 ч 50 мин
Домой частный детектив вернулся очень поздно, но дочь не спала, ждала его с книжкой в руках.
– Господи! Почему так поздно? Ты даже не позвонил.
– Встречался со старым другом. Обсуждали одно дельце.
Девушка отложила книгу и подошла к отцу:
– Ты пил?
– Немного. И закусывал тоже. Так что ужинать я не буду.
Светлана поцеловала его в щеку:
– Фу, колючий. Ты совсем не следишь за собой. Ну как я могу выйти замуж? Ты же не можешь жить без няньки. С голода умрешь, а квартиру затянет паутиной. Все. Я пошла спать.
Он поймал дочь за руку:
– Вы вышли на след Тапёра. Так?
– Я же говорила тебе об этом еще днем.
– Дашь мне координаты. Тапёр важный свидетель. Его нельзя сдавать вашим нанимателям. Премию за голову Ашкинази я для вас выбью, а интервью ты возьмешь у него в камере. Если он пожелает открыть рот, в чем я очень сомневаюсь.