— Владимир Иванович, я сегодня встретил на стоянке человека с бэджиком нашей компании на груди, такой невысокий, с усами. Вы мне можете объяснить, кто это, или мне нужно вызвать Писарева?
— Анатолий Николаевич, я думаю, речь идет о новом сотруднике в отделе техобслуживания, Садовском, имя-отчество забыл. Мы взяли его на работу на прошлой неделе, прекрасный специалист, — небрежно ответил директор.
— Что вы имеете в виду, сказав «мы»? Я его не брал, значит, у вас есть кто-то, кто решает вопросы приема на работу? — не меняя тона, продолжил Лобанов.
— Я имел в виду Аллу, менеджера по персоналу, — терпеливо, как капризному ребенку, пояснил Семенов.
— Сейчас позовем и ее. Ольга Андреевна, Суханову ко мне через пятнадцать минут, — дал команду по селектору президент.
— По какому вопросу? — Бесстрастный голос секретаря напомнил Лобанову его же правило, не входить в кабинет шефа без готового ответа.
— По вопросу приема и увольнения новых сотрудников, в частности Садовского, — уточнил Лобанов.
— Анатолий Николаевич, хотите взглянуть на его рекомендации? — попытался уяснить себе позицию шефа Семенов.
— Нет, Владимир Иванович, хочу напомнить вам, что у нас с вами были четко разграничены сферы деятельности. — И, сменив тон, жестко добавил: — Люди и деньги — это мои вопросы! Только мои, и никто никогда в них не совался и соваться не будет. Разве это не ясно? Или я этого никогда не говорил?
— Анатолий Николаевич, я не думал, что прием какого-то технаря необходимо согласовывать с вами лично, — изобразив недоумение, возразил Семенов.
— Со мной не надо согласовывать, потому что решение принимаю только я, даже когда речь идет о курьере или уборщице. Моя компания — это мой дом, и я должен сам выбирать тех, кого сюда пускать. Вы, Владимир Иванович, пока являетесь единственным исключением в нашей дружной семье. Войдите!
— День добрый, — поприветствовала мужчин полная неторопливая женщина, бывшая школьный завуч, отлично справляющаяся с руководством небольшим штатом компании — человек в пятьдесят.
— Алла Петровна, подготовьте необходимые условия для увольнения нового сотрудника, Садовского. Он принят с испытательным сроком? — сразу перешел к делу Лобанов.
— Нет, он принят в штат, — бойко ответила Суханова, глянув на Семенова в ожидании подсказки.
— Тогда по собственному желанию или по служебному несоответствию, решайте сами, — предоставил шеф небогатый выбор.
— Сколько у меня есть времени? — встревожилась Алла Петровна.
— Чем быстрее, тем лучше, но все формальности должны быть соблюдены строго. И покажите ему мою фотографию и то место на стоянке, которое он не должен занимать в последние дни его работы. Трудовую книжку оформить, рекомендаций никаких не давать, — закончил инструктаж Анатолий Николаевич.
— А кто его заменит? Его взяли под проект электронных продаж, — возмутился молчавший до этого Семенов.
— Найдем, этот проект перспективный. Все свободны, — отрезал Лобанов.
Спокойная Алла Петровна и взбешенный Семенов покинули кабинет хозяина.
«Вряд ли Семенов сделал это случайно. На прочность меня проверяет или просто обнаглел? Надо его убирать потихоньку от денег», — рассудил Лобанов и, открыв дверь в приемную, обратился к разгадывающей кроссворд Ольге Андреевне:
— Что-то у нас Семенов стал обидчивым, а?
— Это у него от величия. Народ стонет — всем указания дает, совещания проводит, ежемесячно требует отчеты и план работы, — дала она характеристику происходящему.
— Ах, так! Что ж, молодец, старается, — уклончиво заметил президент компании.
— Да, — уловив в интонации шефа иронию, подхватила старый кабинетный работник. — В офисе с утра до вечера пропадает, себя не щадит и никому спуску не дает.
— Это достойно награды, — холодно заметил Лобанов и скрылся за дверью.
Таня Луговская опаздывала на работу. Сколько сил, нервов и здоровья потрачено из-за опозданий, а все равно без них не получается. Мысленно подгоняя неторопливо гремящий поезд метро, уютно спрессованная утренней толпой, Татьяна в сотый раз пыталась найти причину своих опозданий, чтобы как-то отвлечься от противного посасывающего чувства страха возможных последствий.