Я понял, что лучше его сразу оставить. Пусть на дне канала на пару со старым козлом колени лечат. Вот только лодка…
К лодке Кол нас всё-таки вывел, хотя пару раз крепко задумывался, куда и зачем мы идём. Вчетвером мы в лодочке едва поместились. Сплетённые из тростника борта лишь на палец возвышались над водой. Грести почти не пришлось, добрались до моста, там, цепляясь за решётку, медленно двигали лягушачье судёнышко. Над нами распростерлась широкая тень. Простучали копыта, — был слышен неразборчивый разговор стражников и прибывшего гонца. Мы удерживали лодку, вцепившись в скользкие прутья решётки, перегораживающей канал. Течение толкало в борт, — парни даже беззвучно ругаться опасались, вода грозила хлынуть внутрь. Лишь Кол давился едва сдерживаемыми смешками, парнишке было очень весело.
Наконец, я коснулся осклизлого камня. Кол шлёпнул ладонью по опоре:
— Вот здесь. Я ещё мальчонкой…
— Заткнись! — прошипел Лесли.
— Не верите? — оскорбился проводник. — Видят боги, я здесь ещё несмышленышем…
— Потом расскажешь, — мягко сказал я. — Лезь, ты здесь главный.
Мне пришлось и подсаживать, — парень всё ещё что-то бормотал, к счастью, едва слышно. От запаха нутта меня начало мутить. Лучше повеситься, чем такое дерьмо жрать. Эх, Жани, мозги твои в жёлтой кашице давно утонули…
Уступ оказался достаточно широк, затем нашлась щель, — поднялись, как по лестнице. Фундамент, должно быть, не ремонтировали со времён Береговой войны.
Теперь нас могли заметить, только по пояс свесившись с башни, или с противоположного берега канала. И там, и там в такую пору едва ли мог оказаться кто-то столь любознательный.
— Верёвку-то не забыли? — деловито спросил Кол и сплюнул прямо на стену.
Забрасывать «кошку» не пришлось. Мы поддержали Кола, он закрепил верёвку в знакомой расщелине, и мы быстро преодолели гладкий участок. Сорваться в воду попытался сам Кол, но Рыбоед был начеку.
— Рубаху… ворот, — обеспокоенно забормотал наш проводник.
— Я тебе новую куплю, — посулил Рыбоед. — С меня пиво и рубаха, брат.
— Синюю купишь? — заинтересовался Кол.
— Почему не купить? Синюю, так синюю. И к девкам пойдём…
— Не, к девкам ты сам, — забормотал Кол, — с его губ тянулись бесконечные клейкие нити. Видимо, он с самого начала держал за щекой пару орешков, и теперь его начало разбирать.
— Наверх, брат, пойдём, — прошептал я. — Здесь разве место разговоры разговаривать?
— Наверх? — изумился проводник. Судя по всему, нутт вознёс его уже над всей Цитаделью.
Кое-как мы проползли остаток стены и замерли между зубцами.
— Нет никого, — на Кола снизошло некоторое просветление. — Пошли, вон там спуск. Прямиком к задней стене арсенала…
Благополучно покинув стену, мы оказались в густой тени внутренних построек. Кол вёл уверенно и быстро, словно Цитадель уже полностью вымерла.
— Вам к Орлиной надо? Хорошее место, богатое…
— Да постой ты! — я ухватил его за плечо.
Впереди слышались шаги.
— Да это служанки посуду уносят, — безмятежно пробубнил Кол. — Пошли, бояться нечего.
Мы свернули в узкий проход, потом протиснулись мимо строительных лесов и груд камня, — судя по всему, ремонт, начатый после нашей заварухи с мертвецами, заканчиваться и не думал. Кол целеустремленно шагал вперёд, с видом хозяина, решившего спуститься в родной погреб за следующим бочонком пива.
— Брат, нам торопиться некуда, — прошептал я. — Дай по сторонам глянуть.
— Да что тут смотреть? — наш бесстрашный проводник махнул рукой, речь его становилась всё менее связной. — Вот в Орлиную проберёмся… Там-то осмотримся… Тут-то разом, за углом… Конечно…
Кол радостно завернул за угол. Должно быть, меня смутил слабый свет, но, скорее, запах дрянного светильного масла. Я замер, и подлец Лесли немедленно врезался мне в спину.
За углом удивлённо пробасили:
— Эй, парень, ты куда прёшь? Ой, мать твоя потаскуха, прямо на ногу!
Наш проводник налетел на стражников и, похоже, попытался пройти сквозь них.
Мы попятились.
— Скотина, где ужрался? Буд, ты его знаешь?
— Чтой-то не припомню. Тьфу, да от него нуттом несёт. А ну, парень…
Двое. Я ухватил Лесли, уже развернувшегося, чтобы удирать, за ворот куртки, показал два пальца. Рыбоед уже выхватил нож. Я кивнул, и мы метнулись за угол.
Над дверью покачивался большой тусклый фонарь. Толстый стражник, поджимая отдавленную ногу, держал за шиворот Кола. Второй страж сидел на досках, сложенных для ремонта. Оба достойных воина с изумлением рассматривали Кола. Тот, с не меньшим удивлением, пялился на них. Я, минуя толстяка и Кола, прыгнул на сидящего. Стражник даже не успел перевести на меня взгляд. Я шлепнул по макушке расстегнутого шлема, сбивая его на глаза воину, одновременно вогнал клинок кинжала под край кольчужной безрукавки. Сразу ударил второй раз, уже слыша, как хрипит за спиной толстяк. Мой воин слабо дёрнулся, обмяк. Лесли с Рыбоедом усаживали на доски второго мертвеца.