Выращенную на силос кукурузу скашивали примитивными приспособлениями, грузили навалом в кузов бортовой автомашины, на дно которой заранее укладывался трос. По прибытии на силосорезку трос цепляли за дерево, машина трогалась, и груз таким варварским способом вываливался на землю, перепутывая окончательно кукурузные стебли. Студентам надо было вытаскивать эти стебли (так называемые бодылки) и засовывать в «пасть» силосорезки, которая молниеносно сжирала все, что ей подтаскивали. Прямо какой-то молох! Работала силосорезка от тракторного двигателя, мощного и безотказного, и «накормить» ее было непросто.
На первый взгляд казалось, что работа была нетрудной – вытаскивай бодылки из кучи и пропихивай в отверстие. На самом деле через пару часов такого вытаскивания- пропихивания спина начинала отниматься.
Кто-то из студентов задумал и осуществил настоящий саботаж: в керосиновый бак был высыпан кулек сахару, трактор почихал и умолк. Несколько дней бригада стояла, так как местные механики запустить двигатель не могли. Потом на объект приехал на своей «Победе» декан, профессор Остроушко, в то время единственный в институте преподаватель, имевший собственный автомобиль и неплохо разбиравшийся в моторах. Остроушко осмотрел агрегат, окунул палец в керосин, лизнул его и уверенно произнес: «Сахар». Двигатель разобрали, промыли, заправили чистым керосином, и мотор на горе саботажникам заработал. Виновников, естественно, не нашли, и случай предали забвению.
Однако инцидент получил огласку уже далеко после завершения уборочной страды, в ноябре. Как-то утром, собираясь на занятия, Плутахин-младший поведал матери об инциденте с силосорезкой. Реакция не заставила себя долго ждать, и она удивила всех: в тот же день НА пришла в партком института, рассказала в подробностях о происшествии и потребовала исключить из института всех «фигурантов дела». Все «саботажники», включая и ее родного сына, покинули институт, и больше мы их не видели. НА также ушла из института спустя несколько месяцев по неизвестной мне причине.
Иногда спрашиваю у себя: "Что это было у Натальи Алексеевны - проявление искренней приверженности принципам Павлика Морозова, шизофрения или обычная показуха?" Объяснить не могу.
С трудом, но еще как-то могу объяснить (но никак не оправдать) поведение в похожей ситуации другого публичного человека, положение которого требовало от него постоянного проявления высокой человеческой морали. Расскажу.
Случилось это значительно позднее. Я уже жил в Воронеже, работал главным инженером на заводе, состоял членом областного комитета партии. За несколько лет до описываемого происшествия в области произошло важное событие: первый секретарь обкома В.И. Воротников был направлен послом на Кубу, а вместо него был избран молодой ленинградец Вадим Николаевич Игнатов, работавший до этого областным секретарем по сельскому хозяйству.
Поговаривают, что его головокружительная партийная карьера оказалась неприятным сюрпризом даже для самого Романова (первого секретаря Ленинградского обкома КПСС), и тому ничего не оставалось делать, как выдвинуть больно прыткого "кадра" куда-нибудь подальше, на самостоятельную работу. Удобный случай представился, Романов предложил Брежневу кандидатуру с положительной характеристикой, тот согласился, и таким образом Игнатов стал в Воронежской области человеком номер один.
Новый хозяин области оказался полной противоположностью своему предшественнику: если Виталий Иванович Воротников отличался вдумчивостью, способностью советоваться, умением беречь и ценить кадры, Вадим Николаевич за первые два года власти практически полностью сменил районное партийное руководство, почти каждый свой приезд в хозяйство сопровождал кадровой чисткой и ничьи советы категорически не признавал.
Все работали, терпели: "А что, мол, поделаешь!"
Приближался очередной съезд КПСС, и в его преддверии на начало января была назначена областная отчетно-выборная конференция.
А в ночь под Новый год случилось вот что.
Дочь В.Н. Игнатова и ее муж, оба студенты местного медицинского института, молодожены, пошли в гости к своим знакомым на встречу Нового года. По какой-то причине хозяев дома не оказалось, и поскольку до наступления торжественного момента оставались считанные минуты, горе-гости решили праздновать там, где их этот момент застал, то есть под дверью. С собой у них был моченый арбуз (воронежский новогодний деликатес), шампанское и нож. Примостились в подъезде прямо на подоконнике, порезали арбуз, открыли вино, выпили, стали закусывать. Арбузные семечки и корки, естественно, никто не собирался уносить с собой. В этот момент вышел на свою беду жилец с верхнего этажа выносить во двор мусор (в доме мусоропровода не было). У мужчины было двое малолетних детей, и новогоднее застолье в семье не устраивалось.
Проходя мимо закусывающих, он сделал замечание насчет "свинства" в подъезде, возникла перебранка, а потом студент ткнул жильца арбузным ножом в грудь, попал ему точно в сердце, и тот скончался на месте. На шум выбежали жена, соседи. Студента скрутили (сопротивлялся, кричал, что он такой-то), вызвали милицию, и возмутителя спокойствия увезли.
На следующий день об этой истории жужжал весь город, случай обрастал слухами.
Наступил день отчетно-выборной конференции, проходившей в первой декаде января. Я был участником мероприятия и непосредственно все слышал и видел.
Отчитался ВН, как и положено, красиво. Конференция переходит к выборам, к выдвижению кандидатур в состав областного комитета. Составили список (человек 150, в него в том числе был включен и я), приступили к персональному обсуждению - процедуре абсолютно формальной, но принципиально важной: после зачтения фамилии кандидата и обращения ведущего к залу с вопросом, следует ли оставить его в списках для тайного голосования, зал дружно гудел "Оставить!" и поднимал мандаты. После фамилии Игнатова попросил слова находившийся в президиуме инструктор ЦК КПСС (если правильно запомнил - Бабкин).
Бабкин вышел на трибуну и показал высший пилотаж чиновничьей изобретательности:
- Вы, очевидно, слышали уже об инциденте, который произошел на днях, и который, благодаря слухам, многие связывают с фамилией Игнатова. Сразу после того, как только нам стало известно о случившемся, в Воронеж был направлен следователь по особо важным уголовным делам. Он провел предварительное расследование, и я могу ознакомить вас с некоторыми подробностями этого дела.
Действительно, в новогоднюю ночь произошла пьяная драка, в которой участвовал бывший зять ВН (с дочерью ВН он официально в разводе с 25 декабря прошлого года). В пылу драки один из ее участников был убит ножом. Кто нанес смертельный удар, следствие еще не установило, да нас и не должно это волновать, поскольку ВН и подозреваемый в преступлении никаких родственных отношений между собой не имеют. В этой связи Аппарат ЦК не видит причины для какого-либо беспокойства по поводу включения товарища Игнатова в списки для тайного голосования.
И сел.
На запрос ведущего зал опять дружно загудел "Оставить!" и поднял мандаты. Таким образом, Игнатов был избран Первым на следующий срок.
Вы можете спросить, а какова дальнейшая судьба действующих лиц этой истории? Рассказываю, пользуясь достоверными источниками.
История эта происходила в третьем или четвертом подъезде дома по улице Ленинградская, 126. В этом же доме, в шестом подъезде проживал я с женой и двумя детьми, а родители жены, Иван Семенович и Надежда Васильевна Романовы жили в первом подъезде.
Важно отметить, что в провинциальном городе, каким является Воронеж, жизнь в местных пятиэтажках в корне отличается от московской информированностью жильцов о всех соседях без исключения. Для распространения этой информации при каждом доме на дворовых скамейках стихийно самоорганизуется «штаб активисток», в основном из числа пенсионерок. Закончив нехитрые домашние дела, если позволяет погода, они собираются во дворе на любимой скамейке и делятся новостями: кто к кому приходил в гости, кто приобрел что-то заметное, кто кого поколотил, а уж если убил… Все подобные случаи обычно препарируются «до молекулярного уровня».