Подробности новогоднего происшествия стали быстро известны, но важно было знать, чем все закончится?
А закончилось все банально просто: только и успели похоронить потерпевшего, как к вдове пришел интеллигентного вида мужчина, представился адвокатом подозреваемого в убийстве. Адвокат выразил соболезнование, подчеркнул, что, к сожалению, мужа вернуть нельзя, показал подсчеты, сколько по закону может максимально получить семья погибшего за все время до наступления совершеннолетия сирот. Потом адвокат значительно увеличил сумму и предложил ее вдове в обмен на заявление об отсутствии у нее претензий к подозреваемому.
Вдова посоветовалась с соседями (одна из них оказалась "активисткой", поведавшей под большим секретом тайну на ближайшем заседании "штаба"), и соседи единодушно посоветовали взять деньги ("мужа-то не вернешь…"). Моя теща, Надежда Васильевна, была одной из активных участников «штаба», секретов в их среде не существовало ни при каких обстоятельствах, и поэтому история эта мне стала известна почти из первых уст.
Как соседи порекомендовали, так и было сделано.
Что же касается якобы разведенных студентов, как позднее мне рассказывал проректор Воронежского мединститута Юрий Чернов, на занятиях они больше не присутствовали, а вскоре объявились в Ленинградском медицинском институте в качестве студентов-молодоженов.
Перед нами два случая из жизни, оба на классическую тему "отцы и дети". И в том, и в другом случаях родители имели одинаковую цель - сохранить незапятнанной честь администрации, честь партии. Но в случае с НА гипертрофированное сознание позволило ей отправить своего сына на гражданскую смерть, а ВН сделал все, чтобы дети не пострадали (благо возможность для этого была неограниченной).
Глава 21. Танцы как зеркало студенческой жизни
Но я забежал далеко вперед. Вернусь в студенческие годы.
Институт наш был сравнительно небольшой, число студентов не превышало 2 тысяч, но по популярности среди молодежи и студентов он находился впереди трех других ВУЗов города Орджоникидзе - педагогического, медицинского и сельскохозяйственного. Концерты самодеятельности и вечера проходили с неизменными аншлагами, и на танцах, которые устраивались по субботам под открытым небом, было трудно протолкнуться.
Думаю, будет интересным рассказать об этих танцах более подробно. Институт располагался на окраине города рядом с шоссе Орджоникидзе-Беслан, и представлял собой обнесенный забором обособленный городок, в котором находились учебные корпуса, студенческие общежития, медицинский пункт, столовая, жилье для преподавателей, стадион и небольшой парк. В дореволюционные времена здесь располагалось, по слухам, военное училище.
Заасфальтированная площадь между учебными корпусами и общежитием была отдана под танцы (термин "дискотека" был еще неизвестен). Одна из комнат в общежитии была обустроена под музыкальную студию и называлась радиорубкой. В студии был установлен мощный усилитель, проигрыватель грампластинок и последнее чудо техники - пленочный магнитофон.
Хочется отметить, что в мои школьные и студенческие годы в наш быт как-то незаметно вошло огромное количество новинок, являвшихся следствием достижений научно-технического прогресса. У современной молодежи они могут вызвать лишь снисходительную усмешку, но тогда…
Примерно в 50-м году на нашей улице провели электричество, и на смену керосиновым лампам пришли электрические. Это был качественный скачок в уровне жизни! Уверен, сегодня редко кто сможет себе представить жизнь без электричества.
Возьмем простейшую проблему: нужно погладить брюки. С электроутюгом это займет несколько минут. А раньше эта процедура требовала уйму времени: нужно было засыпать древесный уголь в утюг, разжечь его вне помещения, нагреть до нужной температуры за счет раскачивания в воздухе и т.д.
А каким чудом считалось появление в нашей жизни холодильников! А переносных радиоприемников! А искусственных спутников! А телевизоров!
Помню, как из поездки в Москву (за стеариновыми свечами для спекуляции, о чем взрослые говорили шепотом) возвратился наш сосед. Прибежал к нам (отец случайно оказался дома) и с порога начал, захлебываясь:
- Василь! Что я в Москве увидел! Иду я по главной улице, Горького называется, и вижу, стоит в витрине здоровенный радиоприемник. Вот такой (широко разводит руки). А спереди у него - небольшая фотокарточка. Вот такая (показывает на пальцах). А в фотокарточке люди и разговаривают и двигаются! Телевизор называется…
Припоминаю, отец подивился рассказу, да и я тоже.
Думаю, если сейчас моему старшему внуку Михаилу, компьютерному фанату, сообщить любую техническую новость (даже, к примеру, что люди высадились на солнце), максимум, что от него можно ожидать, так это сказанного многозначительно "Круто…" - и больше ничего.
А телевидение пришло в институт, когда я был уже на третьем курсе. До этого я успел побывать в Москве, и в гостях у Михаила Минаевича смотрел знаменитый КВН с увеличительным стеклом, заполненным водой. А для многих моих однокашников телевидение было в новинку. Первые передачи начинали транслироваться, мне кажется, в 6 часов вечера и продолжались часов до 11. И первое время красный уголок общежития, где стоял телевизор, был всегда заполнен до отказа. По нынешним меркам, смотреть было нечего, но счастливчики, успевшие своевременно занять места у экранов, смотрели, не отрываясь, все передачи от начала до конца.
Меньше всего сейчас мне хочется выставить свое поколение наивными папуасами, впервые увидевшими зеркальце, хотя что-то общее, очевидно, есть. Сейчас мне хотелось бы выразить мысль, что для моих сверстников, начинавших жить даже без электричества, встреча с многочисленными проявлениями технического прогресса на бытовом уровне благотворно отразилась на массовом сознании и дала серьезный толчок развитию у них здоровой тяги к знаниям, ответственному отношению к труду, культурному развитию. Мне кажется, к сожалению, у современных молодых людей эти ориентиры начали размываться.
Впрочем, не стоит брюзжать по этому поводу: оценочные критерии нравственных категорий могут меняться со временем, и я могу ошибаться.
Лучше возвратимся к танцам.
Танцплощадка нашего института пользовалась бешеной популярностью у студентов города.
Во-первых, богатый выбор невест и женихов.
Во-вторых, всегда современный репертуар танцевальной музыки - каждый желающий мог принести новую пластинку или магнитную пленку и прокрутить модную мелодию для всех.
В-третьих, мероприятие было бесплатное. (Расходами на приобретение трамвайного билета можно было пренебречь, так как студенты в Орджоникидзе их не покупали практически никогда).
А главное - мероприятие было безопасным. Правда, одно время здесь активизировались пришлые хулиганствующие элементы, но однажды местными силами им был дан запоминающийся отпор: во время очередной драки кто-то вбежал в общежитие с криками "Наших бьют!".
Все похватали, что попалось под руку - палки, сковородки, табуретки - и началось, как потом сказал секретарь парткома Давидянс, «зверство». Музыка не прекращалась, но «дружинники» хватали подозрительных и после небольших разбирательств начинали жестоко их избивать, в особенности, если находили «финку».
Кончилось тем, что музыка прекратилась, прибыла милиция, вызвали скорую помощь, пострадавших увезли, остальные разбежались. Свидетелей не нашли ни одного (все в это время «спали»). Давидянс долго проводил следствие, но безрезультатно.
Результат превзошел все ожидания: драк на танцах больше не случалось никогда.