.................................................................................................................
- Слушай, я так рад тебя слышать! Ой. Прости за каламбур. Но откуда ты узнала мой номер? Ведь когда мы виделись последний раз, у меня была другая труба.
- Я позвонила тебе домой и твоя мама любезно предоставила мне твои позывные.
В этот момент его позвали со сцены и он «вспомнил», где находится.
- Слушай, у меня тут сейчас репетиция идёт, и я не могу разговаривать. Давай может вечером где-нибудь встретимся?
- Давай. Во сколько?
- Ну, я постараюсь сегодня пораньше освободиться, но, думаю, что не раньше шести.
- Хорошо. Тогда я буду ждать твоего звонка.
- Всё. Договорились. Я позвоню.
*****
«Если бы я был игрок, то сегодня у меня определённо был бы удачный день!» - подумал он, когда в пять часов все вечерние занятия были по какой-то причине отменены, что избавляло его от необходимости придумывать причину для свого ухода раньше времени.
Выйдя с Академии, он не пошёл вместе со всеми к метро, а, проскочив дворами на Литейный, взял курс на Площадь Восстания. Он шёл по старым улочкам центра Санкт-Петербурга и что-то такое наполняло его душу... Должно быть нечто подобное испытывает капитан, чей корабль, долгое время находившийся в штиле, теперь летит на всех парусах, наполняемых свежим и попутным ветром. Он шёл и вспоминал...
Закончив два года назад факультет истории мировой культуры в СПбГУ, он как-то по инерции поступил в аспирантуру («Боже! Аспирантура! Неужели это было? Да и сейчас ещё есть, раз стипендию на карточку до сих пор перечисляют. А кажется, кажется, что было это в какой-то иной жизни и даже не со мной вовсе».), где и познакомился с этой девочкой из Краснодара, которая бывала в городе над Невой лишь наездами, и чей сегодняшний звонок стал для него свежим попутным ветром. Он сам не мог понять, чем она привлекала его, но что-то в ней безусловно было, потому что среди всех она выделялась для него, как алый цветок мака среди зелёного моря травы. И дело было отнюдь не в её внешней привлекательности, хотя таковая, безусловно, играла роль. Одним словом, эта девочка влекла его, как пламя свечи влечёт мотылька, но как оконное стекло порой не пускает последнего на манящий свет, так и его тогда удерживало от сближения с ней то, что у него была подруга.
Лишь один раз он невольно проник за это «стекло». Невольно потому, что встретились они тогда в городе совершенно случайно. Встретились, зашли в кафешку возле Дома Кино, посидели... Несколько раз, когда они одновременно стряхивали пепел сигарет в стоящую на столе пепельницу, пальцы их рук на долю секунды соприкасались, и словно волшебный электрический ток пробегал по его телу и замирал где-то в глубинах сердца. Эти глаза напротив его глаз, это лицо напротив его лица, это запретное наслаждение от колдовского ощущения, - но в то же время абсолютно реального! - ощущения того, что можно сейчас - прямо сейчас! - поцеловать эту девушку, сидящую напротив, и она будет более чем не против.
«Экий правильный упрямец! - с досадой наморщил тогда лобик Эрот, восседая вместе с ними за столиком третьим-невидимкой. - Не может он, видишь ли! Подруга у него есть, понимаешь ли! Я здесь напрягаюсь, свожу их лоб в лоб в этом многомиллионном людском муравейнике, а он полагает сие простой случайностью и думает о какой-то там мифической порядочности! Ну что ж. Не в моей власти изменить предначертанное великими мойрами, но вот задержать его свершение я могу». Эрот надел ему на голову розеточку с остатками своего земляничного мороженного и изрёк: «Не хочешь прямой дорогой идти, пойдёшь в обход. И крюк сей, в наказание за твоё упорство, определяю длиною в год. Авось ты малость поумнеешь за это время». После этих слов Эрот спрыгнул на пол и величаво прошествовал к выходу из кафе, небрежно бросив через плечо уже в дверях: «А с подружкой своей ты месяцев через 7 распрощаешься. Ужо я постараюсь...».
А потом... Потом судьба его сделала «ход конём» и он, будучи 22-х лет отроду, пошёл на вторую «вышку» - в Санкт-Петербургскую Государственную Академию Театральных Искусств (Театралку в простонародье), при этом, конечно, полностью забросив аспирантуру. С того времени прошёл не один месяц и он естественно не ожидал, что «пламя свечи» не забыло его...
Вот за такими воспоминаниями он достиг Площади Восстания. И едва он вышел на исходную точку своего рандеву, как вдруг осознал, что то его давнишнее проникновение за «стекло», происходило ровно год назад, день в день. «Бывают же такие совпадения!».