Я ещё больше выпрямила спину, делая осанку идеальной, и расправила изящные плечи.
— Красавица Севера: прекрасная, холодная и недоступная. Именно то, что я и хотел! — довольно изрек дизайнер-оборотень, с которым мы подружились за прошедшие три года. Благодаря мне он стал очень богат, потому что все аристократки столицы стали заказывать у него платья «такие же необыкновенные, как у фаворитки императора Аркарта».
Я тепло улыбнулась дизайнеру в зеркале, и он тут же искренне возмутился, топнув ногой:
— Нет! Вот так улыбаться как раз не надо, госпожа Анна! Нужно так…. — и он важно показал, как нужно.
— Глаза — невозмутимые, краешком губ… вот так, еле-еле, смазано, холодно, можно даже высокомерно. Вы сегодня не тёплая южная красавица. Вы — холодная и недоступная северянка. Хозяйка бала. Спутница нашего императора. Малаэрд лично велел мне именно таким создать ваш образ, иначе он будет недоволен, а мне недовольство императора не нужно.
Оборотень строго смотрел на меня. Я вздохнула и повторила улыбку, только что показанную стилистом.
Император Аркарт настоял на том, чтобы все-таки я стала Хозяйкой сегодняшнего праздника, посвященного первому дню лета. Именно мне предстояло встречать представителя императора, которым был герцог Кирстан Стефанович. Сам император Марилии инкогнито, под маской, тоже будет на балу, но никто не будет догадываться об этом, кроме некоторых посвящённых, приближенных к императору.
Зачем императору понадобилась именно я, оставалось для меня загадкой. Дарен уговаривал его отказаться от этого решения, но тот настоял на своём. Интуиция вопила об опасности, но… решения императора Берингии не обсуждались. Дэвис Аркарт заявил Дарену, что даже, если я буду при смерти, все равно обязана явиться.
— Да, именно так! — обрадовался стилист, одобрив мою высокомерную улыбку. — Да вы так просто неотразимы! Мы должны поразить представителей южной Марилии вашей холодной красотой!
Я не заметила, как в комнату вошёл муж, который, видимо, уже минут пять наблюдал за нами.
— Вы закончили свой театр? — вдруг нетерпеливо спросил он, а я умышленно медленно развернулась к нему, уже предполагая его реакцию на мой образ и предвкушая свой триумф, потому что такой прекрасной я ещё никогда не чувствовала себя.
Дарен замер, окаменев передо мной, не сдержался и глаза его в восхищении распахнулись, а из руки выпала изящная белоснежная инкрустированная бриллиантами трость и с глухим стуком упала на пол. Как приятно было видеть искреннее восхищение в глазах желанного мужчины. И что это за шедевр он мне принёс? Трость явно была женской.
— Дарен, я вам нравлюсь? — улыбнулась я мужу, но не так, как сейчас учили меня. Немного теплее.
— Вы прекрасны, Анна, — очень серьезно ответил он, подходя ко мне и целуя пальчики. — Я бы сказал даже: слишком прекрасны или непозволительно красивы. И именно сегодня меня это очень беспокоит.
Я успокаивающе улыбнулась.
— Вы тоже прекрасно выглядите, и я рада, что вам понравился мой образ недоступной холодной красавицы.
— Главное и определяющее здесь слово — «недоступная», Анна, — невольно нахмурился Дарен и обернулся к оборотню.
— Спасибо. Вы свободны, — сухо произнёс.
— Рад был услужить, ваше сиятельство, — произнес подобострастно дизайнер-оборотень и сразу покинул нас со своими девушками — помощницами.
Дарен вновь посмотрел на меня.
— Мне не нравится оказываемое тебе внимание императора, Анна. Не забывай об этом, — немного напряжённо произнёс муж. — Если сегодня он снова будет оказывать тебе недвусмысленные знаки расположения, скажи мне.
Затем он поднял трость и протянул мне, очень серьезно смотря в глаза.
— Это тебе. Я постараюсь быть все время рядом, но мотивы Дэвиса насчёт тебя сегодня совершенно непонятны, как и неизвестно, что ждать от императора Марилии. Мне будет спокойней, если с тобой будет эта трость. Она подходит твоему образу.
Он все же немного недовольно осмотрел меня. Весь наряд, драгоценности и тиара были любезно оплачены императором, о чем последний настоял.
Святые небеса! Да я за них потом смогу выручить такую же огромную сумму, как и за подаренный дворец! Щедрый император был все же выгоден мне, тем более срок брака подходил к концу и, что будет после, совершенно непонятно. Дарен же на удивление стал упрям в своём желании прекратить между мной и Дэвисом Аркартом тот сравнительно невинный флирт, который у нас был.
— Дэвис не скупится для тебя, — тяжело вздохнул Дарен и нахмурился. — Он очень упрям, если чего-то хочет. И совершенно нагл. Пожалуйста… не доверяй ему.
«Не доверяй… ты так говоришь, потому что кое-что знаешь… — мысленно ответила я мужу. — А тебе самому можно доверять, Дарен? Или я для тебя просто экспериментальный образец двести одиннадцать?»
Мне хотелось эти вопросы задать вслух, но я, конечно, сдержалась, хотя перед мысленным взором стоял последний разговор с Киром.
— Куда ты притащил меня?! — возмутилась я, когда почувствовала, что голова перестала кружиться и я прочно стою на ногах. До этого, две минуты назад, Кир, зайдя в мой кабинет и приложив указательный палец к губам, сделал странные пассы руками, затем крепко взял удивленную меня за руку и выпил эликсир перемещения.
— В поместье Стефановичей, где нам никто не помешает, — серьезно ответил друг.
Я с удивлением оглянулась, узнавая знакомую обстановку, и заметила, насколько Кир был серьёзен.
— Что случилось?
— Хочу кое-что показать, — загадочно изрек друг, и я узнала кристалл памяти, который Кир достал из сейфа и который когда-то помог мне найти Криса.
Кир поставил его на стол, сделал несколько пассов руками, активируя магию кристалла, и тот показал проекцию документа.
— К счастью, у нас тоже есть свои замечательные изобретения, — пробормотал друг под нос. — У оборотней эликсир перемещения, у нас — кристалл памяти.
— Присаживайся, мы здесь надолго, — повернулся ко мне Кир.
Удивлённая, я присела в стоящее рядом кресло.
— Что это, Кир?
— Это дневник наблюдений ученого и мага Дарена Бэлфора за экспериментальным образцом под номером двести одиннадцать.
Я немного побледнела, сразу поняв, что хотел показать мне друг.
— Двести одиннадцать — это я?
— Да. Он ведёт этот дневник уже чуть больше трёх лет, начиная со дня вашей свадьбы. Записывает все наблюдения, выводы, замечания и предположения. Недавно мне удалось проникнуть в его секретную лабораторию и скопировать этот дневник.
— Но ты же не за ним полез в лабораторию, Кир? — нахмурилась я, вспомнив, что не так давно в научном центре мужа произошло чрезвычайное происшествие, и его выдернул из дворца в мой день рождения сам император оборотней.
— Нет, конечно. У меня была другая задача. Извини, но я не собираюсь тебе рассказывать, какая именно. А дневник моего тестя лежал открытый на столе, и я, естественно, заглянул в него. Когда понял, что это, то сразу скопировал на кристалл, чтобы изучить записи.
— Ты нашел его в мой день рождения? — поинтересовалась я.
— Да, — удивлённо ответил друг.
— То есть ты был в мой день рождения здесь, в Берингии, но ко мне не зашел?
Кир отвел взгляд.
— В лаборатории я был ночью, потом хотел увидеть тебя и поздравить. Я и подарок принес. Но с тобой постоянно кто-то был, во дворце было полно народу, который готовил его к празднованию. А потом мне удалось проникнуть в сад. Уже вечером.
Он замолчал.
— Но в саду ты увидел меня и императора, — догадалась я.
— Да.
— Ты видел, как мы целовались?
— Лорианна! Нет, я не видел этого, потому что вас окружали десятки охранников, и я ушел. У меня было очень ограниченное время. Я и так прыгал при помощи эликсира туда-сюда три раза, словно заяц, что было непозволительной роскошью… Значит, вы целовались? Все так далеко зашло? — сощурил Кир глаза и напрягся. Снова ревновал.