Он нес меня сквозь поле к видневшемуся деревянному домику. Я спокойно к нему прижалась, смеяться перестала, меня вместе с моей второй я обволокло негой счастья. Когда мы приблизились ко двору, я поняла, что ошиблась. Это был не домишко, это был прекрасный двухэтажный дом, выкрашенный в приятный желтый цвет, причем краска хоть и выцвела, кажется от множества теплых летних периодов, но от этого постройка выглядел еще приятнее, уютнее.
– Мануэль, опускай меня скорее, кажется, кто-то приехал, видишь авто!
Мануэль…какое имя. Он опустил меня, но как только я легкой бабочкой хотела порхнуть к крыльцу дома, он схватил меня за руку и прижал к себе. Это был невинный юный поцелуй, лишь касание губ, но, как и должно быть в таком возрасте, все тело моей соседки покрылось мурашками.
– Нас увидит мой отец и снова запретит мне гулять, – она попыталась наморщить лоб, но на лице тут же расплылась улыбка.
– Лора, если он так сделает, я приду к нему и скажу, что я серьезно настроен!
– Ты уже пытался, – она погрустнела, сняла красный платок в цвет юбки с головы и повязала ему на руку.
– Лора, придешь, сегодня вечером, на костры? – он все еще держал ее ладонь в своей.
– Кто знает, – кокетливо сказала она, – ну ты можешь там с кем-нибудь позаигрывать.
Он засмеялся и, поцеловав ее в щеку, побежал через поле. Его белая рубашка контрастировала с его волосами, но все это имело какую-то таинственную плавную грацию и было в единстве с окружающей его стихией.
Я бесшумно проскользнула в прихожую, развернулась к резному зеркалу в деревянной раме небесно – голубого цвета и увидела себя…точнее Лору. Темные волосы струились волнами по плечам, я была загорелой, у меня были большие глаза, черные брови, верхняя губа неестественно была полнее нижней, поэтому она слегка поджимала ее. В этой девушке казалось, смешалось очень много крови, нельзя было точно определить какую-то одну специфическую черту, по которой ее можно было отнести к какому – либо народу.
Она услышала мужской грубый голос в глубине дома и тихо на цыпочках мы направились на звуки. Пройдя по коридору, мы остановились у арки в большую комнату. На диване спиной к нам сидел какой-то мужчина с идеальной осанкой. Он разговаривал с мужчиной, который явно исполнял роль хозяина дома, скорее всего это ее отец. Я почувствовала любопытство девушки, она стала прислушиваться еще внимательнее.
– Мы рады вашему приезду, думаю, наше соглашение принесет всем сторонам только пользу.
Лора подалась еще вперед, но тут чья та легкая рука коснулась ее плеча. Подпрыгнув, она обернулась, сзади нас стояла милая женщина средних лет, очень низенькая, как будто пригнувшаяся от труда к земле, тоже очень загорелая. На голове у нее был белый платок, а поверх платья был накинут фартук с растительным орнаментом. Она поманила нас за собой и я, заглянув поглубже в голову Лоры, поняла, что это ее мать. Мы оказались в небольшой для такого дома кухоньке. Мать усадила дочь на стул и грустными глазами посмотрела на нее. Я понимала, что этот незнакомец в гостиной и этот взгляд, и речи о сделке не сулят ничего хорошего.
– Матушка, кто этот человек? Он по поводу урожая? Хочет покупать у нас?
Женщина отрицательно покачала головой. Как-то неловко смахнула невидимую пыль со стола. Я вглядывалась в ее лицо, как будто покрывшееся мукой из-за морщинок, белеющих на коже. Вся она была какой-то обратной копией дочери. Черты лица казались схожими, но были вывернуты наизнанку. Не было ни грации, ни легкости. Плечи были тяжело опущены, как будто она держала на них невидимый непомерный груз.
– Милая, ты же знаешь, как мы с отцом заботимся о тебе, как мы желаем тебе светлого будущего. И мы принимаем решения, которые ты сама можешь неправильно принять. Этот человек желает взять тебя в жены. И твой отец дал согласие.