Нейрогенетическое сознание позволяет заглянуть в программу эволюции биологической жизни на земле (если, конечно, считать критерием эволюции все большее структурное усложнение биологических систем). Образы генетических архивов, «коллективного бессознательного» присутствуют в человеческих снах (персональных ночных мифах) и в мифах народов мира (имперсональных видовых снах).
По предположениям д-ра Уилсона нейрогенетический контур располагается в новой коре правого полушария.
Программа метапрограммирования. Обычный представитель голых обезьян, Homo Sapiens (I–IV контуры), не осознает, что его мировосприятие, его видение и ощущения — результат моделирования его собственного мозга. Он видит бессознательно, механически, считает воспринимаемое им внешним по отношению к себе.
Сознание же, осознавшее свою зависимость от способов восприятия, моделей, парадигм (т. е. всех программ мозга и не только мозга!), понимающе относительность этого восприятия (и данной реальности), а также готовое и способное к самоперепрограммированию, такое сознание — результат запуска контура метапрограммирования. Когда освоен контур метапрограммирования, человек освобождается от единственной реальности, в которой он был заточен как в тюремной камере. «Душа» (Сознание) этого контура — суть «Творящая пустота», принимающая в себя сознания всех предыдущих контуров; зеркало, меняющее угол отражения; инструмент, изобретенный вселенной с целью увидеть саму себя (хотя с тем же успехом можно сказать, что Сознание само творит вселенную. Структурирует ее, что бы познавать и получать опыт самого себя через свое творение, самообъективацию (на манер Гегеля, с тем разве что отличием, что в отличие от гегелевской модели процесс этого творчества бесконечен и неисчерпаем). «Я» и «Мой мир» становятся единым целым. «Сознание и его функционирование идентичны».
Предположительно локализация контура метапрограммирования — лобные доли головного мозга.
Метафизическое космическое видение. Чтобы понять, что такое нелокальный квантовый контур, д-р Уилсон предлагает рассмотреть следующую модель. «Представьте, что ваш мозг — это компьютер. Теперь представьте, что весь мир в целом — это большой компьютер, мегакомпьютер, по выражению Джона Лили. Затем представьте, что субквантовая сфера < > состоит из мини-мини-компьютеров. Аппаратное обеспечение каждого „компьютера“ — мира, вашего мозга, субквантовых механизмов — локализовано. Каждая его часть находится в определенной точке пространства-времени, здесь, а не там, сейчас а не тогда. Но программное обеспечение — информация — нелокально. Оно находится здесь, там ивезде; сейчас, тогда ивсегда». Информационная система, которая охватывает уровни, все системы, все компьютеры и есть метафизиологический контур. Это Единство со «Всем», «Все во всем» школы Хуаянь.
Подведем итог краткому описанию высших контуров (импринтов, программ) по Лири-Уилсону. Очевидно, что Лири и Уилсон не преодолели «компьютерного» видения мира. Но все же, несмотря на кибернетичность и даже материалистичность в таком понимании человеческого сознания, компьютеризированное восприятие души (сознания) человека — это всего лишь метафора (на что неоднократно обращает внимание д-р Уилсон). Метафора это и тогда, когда Лири утверждает, что сознание — это энергия, Дух, Бог, информация, интерпретируемая (расшифровываемая) системой, (структурой, формой, компьютером, контуром, программой). И тогда это лишь метафора, когда Уилсон видит в сознании «зеркало» мозга. Это всего лишь модели. Безусловно, как об этом уже было сказано выше, модели, в которых нет места душе или духу, выглядят несколько роботизированными. Но все же в воззрениях Лири-Уилсона существует определенная тенденция в спиритуализации энергии. Энергия, интерпретируемая системой, больше напоминает Дух, обретающий свое Сознание (сознания) в разумно (программно) оформленной материи. Ведь для работы обычного компьютера помимо программиста, программного и аппаратного обеспечения также необходимо и электричество. Натурализм архаических времен также не был лишен метафоричности: прана (одушевляющее начало, «жизненное дыхание») в индийской традиции, пневма у греков, сила-мана народов Океании или даосская ци по существу представляют собой одну метафору, метафору «дыхания», «питающей силы» всего сущего. Архаическому сознанию свойственно понятие о некой универсальной силе-энергии. Эта сила действует как в физическом, так и в сверхъестественном, магическом мире. Североамериканские индейцы племени Дакота называли эту силу «вакан», ирокезы называли ее «оренда»: «Это сила свойственна всем вещам скалам, воде, морским приливам, растениям, животным, людям, ветру и буре, облакам, грому и молнии Первобытная ментальность видит в этой силе достаточную причину всех явлений, всех действий окружающей человека среды».
33
Сети индийского бога Индры в учении школы Хуаянь является символом вселенной как единого целого. Она состоит из бесчисленных драгоценных камней, каждый из которых содержит в себе все остальные камни и, в свою очередь, сам содержится во всех прочих камнях. Доктрина Хуаянь выражается в двух формулах: «принцип (нирвана, природа Будды) и вещи (дхармы как элементы эмпирического существования) беспрепятственно проникают друг в друга» и «каждая вещь беспрепятственно проникает во все другие вещи». «Все в одном, одно во всем, одно в одном, все во всем». Е. А. Торчинов Религии мира. Опыт запредельного. С. 261
34
Мана — универсальная безликая сила, вера в которую широко распространена в Полинезии и других частях Океании. Полинезийцы верили, что обладание манной приностит человеку успех в его деятельности. Наибольшей манной островитяне наделяли вождей и жрецов. Сказки и мифы Океании. «Наука». М., 1970.
35
Магия, наука и религия. Б. Малиновский. Магический кристалл: Магия глазами ученых и чародеев. М.: Республика, 1992. с. 90